— Почти полный зал гостей, лапуль. Ты как, готова уже? Скоро начинаем,— раздался игривый голос Рози. Девушка влетела в костюмерную подобно урагану, принося с собой через приоткрывшуюся дверь смех гостей и мелодичность музыки.
— Ещё пара минут, — ответила ей Лили, заканчивая выводить кисточкой аккуратную линию на веках, подчеркивающую взгляд. Она вгляделась в своё отражение, придирчиво оценивая получившийся образ и по ту сторону зеркала, с таким же придирчивым выражением на нее воззрилась совершенно иная женщина, чем та, что привыкли видеть окружающие. Вместо чувственной, нежной и в некотором роде даже наивной, девушка смотрела взглядом хищницы под тенью густо некрашеных ресниц и подведённых черным глаз, на манер семейства кошачьих.
— Ты только посмотри какая красота.
Лили даже не заметила, как подруга подкралась, заворковав над ее плечом. Рози поддела пальчиком подбородок девушки, поворачивая ее лицо к себе, чтобы как следует изучить образ, — это будет твой звёздный час, девочка. Заставь их полыхать.
В главной зале от заката до рассвета по обычаю своему никогда не прекращалась музыка и не стихал игривый смех услужливых красавиц, но в этот момент внезапно настала тишина. Всё как по мановению руки притихло, пока озадаченные шепотки не прокатились волной среди гостей, и когда уже все начали терять терпение, послышался вкрадчивый, бархатистый голос из-за кулис:
— Господа и очаровательные дамы, приветствую вас в доме наслаждений мадам Ризель. Надеюсь, вы останетесь довольны нашим гостеприимством. И сегодня у нас есть кое-что особенное для вас. Позвольте поведать одну очень старую, можно даже сказать древнюю легенду, уходящую корнями во времена, когда ещё нас с вами не существовало, а мир населяли существа, выходящие за грань привычного понимания, существа, в жилах которых текла настоящая магия — могущественная, но вместе с тем и разрушительная. Это история как раз об одном из таких существ— древнем драконе, который раз в 1000 лет вырывается из недр земли, из самого центр и кружит в поисках избранных. Люди, кто видел его танец в небесах, все как один твердили, что ничего красивее в жизни не встречали. Но красота губительна, ибо другая сторона легенды гласит о проклятии, что несет в себе этот дракон и каждый, на кого падет его взор теряет свою волю, а быть может и душу, — на мгновение вкрадчивый тон, сменился легкой усмешкой, — но я здесь не для того, чтобы вас пугать. Я хочу ознаменовать начало новой жатвы, ибо ровно 1000 лет назад дракон появлялся в последний раз, а сегодня это должно случится вновь.
Бархатистый голос потонул в переливистой мелодии флейты, а зал плавно погрузился в полумрак.
— Кто писал ей этот текст?— тихонько хохотнула Лили, обращаясь к своей напарнице по выступлению, девушка ласково погладила чешуйчатую спинку и улыбнулась, — ты ведь сегодня не станешь капризничать?
Горгона ответила ей смиренным молчанием, а Лили и не ждала от питона ответа, скорее просто нервничала и пыталась занять чем-то мысли. По ее спине до самого загривка пробежалась стайка мурашек от волнения. Сегодня она впервые выступала на сцене с этим номером и успех зависел не от одной лишь нее, немалую роль в нем играла и змея. Для этого выступления мадам Ризель не скупилась на эффектах, одобрительно поощряя инициативу превратить простой танец в шоу. Выгодное вложение, которое в случае успеха сможет привлечь к дверям заведения много перспективных, в материальном плане клиентов.
Тяжелый красный бархат занавеса разошёлся в стороны, за которым висел ещё один белый и тонкий, свет, направленный на ткань, отбрасывал тень женского силуэта застывший в грациозной позе, подобно каменному изваянию греческой богини, давая зрителю возможность пофантазировать об услышанном и окунуться в предвкушение таящегося за полотном.
Плавная мелодия сменила свой тон, навевая ощущение легкой тревоги, вместе с этой переменой разошлись и вторые кулисы, являя зрителям почти обнаженную девушку, одеждой которой служили множество мелких, чёрных бус, обвивающих ее тело и скрывая лишь малую ее часть. Но кроме того, на изящных, хрупких плечах покоился огромный тигровый питон. Зал стих завороженно вглядываясь в представшую перед глазами экзотическую картину и в момент, когда мелодия флейты начала затихать, зал озарил резкий всполох огней, вырвавшихся из жаровен у сцены, даря ощущение правдивости рассказанной легенды, будто и правда объятый пламенем дракон, является миру из раскалённых недр земли. Необычный образ довершала маска, надетая на лицо танцовщицы — чёрная, перламутровая, закрывающая верхнюю половину лица, оставляя открытыми лишь алые губы, по форме своей напоминающая женское лицо, но вместе с тем имея черты, не то демона, не то дракона, с шипастыми наростами, чешуей и извивающимися рогами. Воистину искусная работа мастера, настоящее произведение искусства.
Девушка не шевелилась, пока к мелодии флейты не добавился короткий взрыв барабанов и вторя ему, голова в маске резко повернулась к гостям, сквозь прорези глаз обводя зал хищным, голодным взглядом, будто выбирая с какой жертвы начать, между тем наслаждаясь завороженными лицами гостей, внимание которых было приковано сейчас к сцене.
Барабаны снова взорвали зал, начав выбивать быстрый хаотичный ритм, под звуки которого округлые бёдра девушки начали двигаться, сначала медленно, но постепенно наращивая изгиб, то резко и вызывающе, то плавно и тягуче заманивая и очаровывая. Чёрные бусы перекатывались на ее теле ловя на себе отблески огней, что с периодичностью вспыхивали в жаровнях по обе стороны от сцены, наполнив представление некой демонической атмосферой.
Тело танцовщицы напоминало гибкое, грациозное существо, не имеющее, ни застенчивости, ни страха и знающее как возбудить животную дикость в умах своих зрителей. В то время пока девушка прогибалось в спине, а тонкие, изящные пальцы рук томно ласкали изгибы собственного тела, питон исполнял свой танец, в непрерывном движении обвивая грудь, живот и бёдра танцовщицы, с внимательностью изучая ее тело и повторяя формы. Этот эротичный танец был похож на соитие двух существ, которые, казалось, вовсе были несовместимы. Так продолжалось некоторое время, пока наконец девушка не подала незаметный для других знак и тут же подоспели две ассистентки забрав змею и оставляя главную героиню на сцене в одиночестве.
Танец продолжался. В несколько тягучих, но вместе с тем стремительных шагов, девушка подобралась к краю сцены, у подножья которой уже начинался зрительский зал и там она ловко нырнула вперёд, распластываясь по полу, плавно сантиметр за сантиметром прогибаясь в спине, пока, стоя на коленях не остались вверху лишь ее манящие бёдра. Задержавшись на мгновение в таком положении, чтобы позволить залу оценить представший перед ними вид, а затем продолжила движение, отправляя все тело вверх. Плотный занавес из бус на девичьем теле то и дело открывал зрителю вид на обнажающуюся в танце грудь. Это было выражение похоти и удовольствия, призывной жест, который должен был заставить смотрящего сгорать от желания стать жертвой этого демонического существа.
Когда Лили поднялась, то покинула сцену, крадущимися движениями спускаясь в зрительский зал. Она шла, плавно покачивая бёдрами мимо диванов и столиков гостей, а увидев свободный стул грациозно взобралась по нему, как по ступеням, на стол. Манящие движения рук продолжали ласкать собственное тело, поддаваясь удовольствию и податливо прогибаясь под их лаской. Лили отдавалась этой страсти, поглощенная мелодией и жаром, исходящим от зрителей. Она ощущала как каждый из них желал прикоснуться к ней, но никто не смел прерывать это таинство, завороженно наблюдая за движениями ее тела.
Свой взгляд танцовщица задержала на мужчине, сидящим за этим столом у самых ее ног. Она одарила его дерзкой ухмылкой и приподняв плавно ногу, пальчиками поддела его подбородок, будто оценивая годиться ли он на роль ее первой жертвы. И он послушно повиновался, манимый его благоволением, пока мимолетное порыв не сменился дерзостью, с которой девушка упёрлась ногой в грудь, прижав его к спинке стула. Он не был отвергнут, скорее сброшен до уровня раба, обязанным целовать ноги своей хозяйке. Такая роль для Лили была в новинку, но мадам Ризель успела уже кое-чему научить, и девушка прекрасно справилась с этой ролью. Изящная ступня опустилась на край стула, между ног мужчины и обманчивым движением, будто собираясь сесть на него верхом, танцовщица ускользнула, продолжая свой путь по залу в эротичном танце. Проходя мимо гостей, она чувствовала их легкие прикосновения, но никто не осмеливался ее прерывать, усердно борясь с искушением прижать девушку к себе, смиренно позволив дракону самому выбирать себе жертву.
Но внезапно хищный прищур, скользящий по залу, округлился в удивлении, когда на его пути встретилось знакомое лицо, лицо, которое девушка не ожидала здесь встретить и конечно же не желала показывать своего. Сердце сжалось до размера маленькой точки, совершенно забывая, как биться. Но выступление требовало спокойствия духа и смелости, оставалось лишь надеяться, что эту маленькую заминку никто не заметит. Благо мелодия подходила к концу, а танец к своему завершению. Танцовщица минула Дрейка, не удержавшись от соблазна взглянуть в его глаза и легким прикосновением руки скользнула по его плечу, а затем исчезла за одной из штор
[/float]
(68)-gthumb-gwdata1200-ghdata1200-gfitdatamax.jpg)
[/float] Когда отправляется следующий - она узнать не успела. Хотя, возможно, кто-то из солдат и говорил ей об этом, но внимание она придала именно информации о том, что следовала в начале предложения. Зачем дослушивать его до конца? Ну... например, чтобы не оказаться в подобной ситуации. Когда за ней пристально наблюдают пассажиры на борту. Исподлобья Терехова ловила их внимательные взгляды и складывала их в бешено колотящееся сердце. Это не та участливость, к которой привыкла гриш. Никакого восхищения, никакого страха перед ее "магией", как любили говорить люди. Лишь какая-то странная сосредоточенность, словно...
[/float] Как именно - проверять не хотелось. Из рассказов солдат Лиза знала, что у скифов часто можно встретить вражеских агентов, поэтому ее слишком богатое воображение подозревало даже детей. Прятать ножи в игрушках, наверное, удобно.
