я возьму курильщика, если ты возьмёшь чёрного
✦ дом, в котором... ✦

---

[indent] «всё началось с красных кроссовок: я нашёл их на дне сумки...»
и ненужные, никому не интересные слова звучат, покрываясь плесенью, становятся ядовито-горькими на вкус, и курильщик хмурится, когда подъезжает к двери с огромной меловой надписью ЧЕТЫРЕ, и четверки, змеясь, образуя круг, кусают друг друга за хвост, и курильщик морщится, физически ощущая эти укусы - и четверки, переплетаясь, уходят вверх, в потолок, выше потолка - в самое небо; и четверки, спотыкаясь, осыпаются штукатуркой под колеса, вниз, проваливаясь между рассохшихся половиц куда-то в подвал, туда, где их никто не найдёт; и четвёрки смеются шакальим оскалом, звучат грохотом сапог логов, скрежетом клешней, взмывают ворохом вороньих перьев, пахнут ромашками и лимоном, блестят из темноты мёртвым взглядом, и четвёрки - четвёрки кругом, - четвёрки оплетают его, захватывают в кольцо, сжимают так, что рёбрам становится больно, и он задыхается в этом коконе, в этой цепкой хватке; и он тонет в этом кошмаре - захлебываясь, вспоминает, что не умеет плавать.

[indent] (но он протягивает руку)

он улыбается и говорит, что ничего страшного, если курильщик ничего не понимает - это не он идиот, а, наверное, все вокруг.
он храбро говорит о наружности, и в глазах его ни тени страха, ни тени сомнения. он кажется единственным настоящим, он кажется единственным живым здесь.

[indent] (и курильщику отчему-то отчаянно хочется ему верить)

---

короче, расклад такой: ты берёшь черного, я беру курильщика, и мы идем страдать о том, какие все кругом КОНЧЕНЫЕ, а мы одни в белом пальто стоим красивые; влюбленность (алло, пацаны в пубертате в замкнутом пространстве, что может пойти не так?), тяжелые взгляды, эмоциональные качели, рыдания в учительском сортире гарантирую!
я просто хочу поиграть по дому, я просто хочу вернуться к любимой нездорово-неадекватной атмосфере любимого фандома, я просто хочу, чтобы мы с тобой сошлись: ну хочешь, всё будет иначе, и я возьму македонского, а ты возьмёшь волка, и мы уедем кукухой вместе, будем устраивать бдсм-сессии (ПЛОХАЯ ШУТКА) в могильнике (сомнительная влюбленность и рыдания здесь тоже имеются, кстати), а потом будем играть в догонялки на изнанке?
в общем, есть два стула, и оба НУ ТАКОЕ СЕБЕ, выбирай, приходи, приноси, пожалуйста, пробный пост; будь готов к тому, что я пишу лапслоком и не шибко быстро, а ещё скорее всего, время от времени я буду залетать к тебе с мемчиками-плейлистами-просто историями, о которых ты не просил. будь контактным, будь взрослым и готовым говорить ртом, если что-то пойдёт не так.
приходи, дом ждёт нас, а я жду тебя ♥

p.s. если тебе смешно, мы поладим!

---

пример вашего поста

[indent] как красиво горел твой бывший бойфренд
[indent] словно вместо костей у него древесина;
[indent] хотел хэппи энд - получи хэппи энд -
[indent] до встречи в аду

происходящее нелепо-кинематографичное - разумовский думает, что будто бы сам не понимает, какого дьявола он сюда припёрся - поднимает голову, когда дверь распахивается, сталкиваясь взглядом со своим братом по мраку - хочется смеяться, хохотать от того, как вытягивается его лицо, как скулы становятся ещё острее, как сам он, то ли растерявшийся от неожиданности, то ли напуганный тем, что будет дальше, фатальным и ещё не случившимся, напрягается, в напряжении этом костенея, превращается в красивую точеную статую (помнишь, игорь, такие были в моем кабинете, там, в поднебесье, ты любовался ими завороженный, а я любовался тобой, ты помнишь это?) - греческое божество, аполлон, - разумовский закатывает глаза под похмельно-осипшим голосом хазина отдающим глухим эхом откуда-то из сознания - звучащим слишком явно из соседней комнаты, веселым, живым - таким, которым он никогда не был рядом с ним, разумовским. и яд сочится из раскуроченных старых ран, и яд ползет вверх по его коже, обволакивая его тугим коконом, и улыбка становится ещё шире, и глаза под розовым стеклом очков обретают токсично-желтый оттенок.

- а ты недолго по ней горевал, да? - выдыхает он буднично, так, будто о погоде за окном рассказывает, говорит - и делает шаг вперёд, вслед за разлюбезным приглашением (в самом деле, игорь? господи, что они с тобой сделали?), понимая запоздало, что это совсем ни к чему - он уже убедился в том, что его интересовало, так зачем продолжать этот блядский цирк?

[indent] (обещаю, тебе будет весело, - говорит птица, и разумовский не сопротивляется)
[indent] (будто бы птица позволил ему это сопротивление)

игорь шутит. игорь шутит по-идиотски - никогда не умел, часто пытался; раньше серёжа смеялся, всегда смеялся над его попытками в юмор - потому что раньше игорь ему нравился; сейчас игорь нравится птице, а разумовский его почти ненавидит - за то, что не поверил, не услышал, не понял, предал? уместно ли говорить о предательстве, учитывая их венецианские каникулы?

он закатывает глаза - театрально устало вздыхает; это не смешно, игорь - ты не смешной, ты жалкий, игорь. неужели тебя всё это устраивает?

а потом все случается слишком быстро: сутулой, осунувшейся тощей тенью за спиной грома вырастает хазин - петенька хазин, его петенька; острыми вспышками, ослепляющими бликами в памяти возникают кадры их недолгой истории - кожаный диван ночного клуба, кожа касается кожи - громко и пошло; флешка в ладони, босиком по мостовой, продрогший ненавидящий голос, пьяные поцелуи, чьи-то вульгарные слезы (чьи они были?), примирительный секс как попытка исправить хоть что-нибудь, будто их отношения изначально не были обречены, «я защищу тебя», «я обещаю, я буду рядом».

[indent] (я обещаю, я обещаю, яобещаюяобещаюяобещаю - во что теперь превратились твои обещания, петя?)

он не меняется (ничего не меняется) - такой же резкий, такой же быстрый, и движения эти точные, сначала делает - потом думает; разумовскому кажется, что он знает его наизусть - их обоих наизусть знает; птице кажется, что разумовский не знает ничего, и - ты полюбуйся, ты глянь только, разве не кажется тебе это всё потрясающим? из ладони хазина прорастает огнестрел, очевидно, ему не принадлежащий - слишком большой для него, неестественно-настоящий, и разумовский едва сдерживается от того, чтобы не захохотать в голос - болезненно-бледный хазин, потерянный гром, и он.
слишком близко к ним.
до сих пор слишком живой - какие же вы трусы.

[indent] (привет, петя, я так рад за тебя и твою новую жизнь, ты даже не пред-ста-вля-ешь)

- ну чего, убьешь меня? или так и будешь пялиться? - спрашивает разумовский, улыбается расслабленно, с издёвкой - ты ведь не сможешь, петенька. в героя решил поиграть? заступиться за грома? спасти его?

[indent] (а кто спасёт тебя самого, петенька?)
[indent] (кто поможет тебе?)

в висках стучит - секунды сменяют минуты, время несётся загнанной лошадью, чтобы через мгновение отозваться за его спиной мальчишеским ломанным голосом: я тут это, пиццу принёс... - а ещё через мгновение, когда разумовский оборачивается на автомате, смениться на неверящее «о-ху-еть. вы ведь чумной доктор, да? я слышал, что вы вернулись, но я не...».

[indent] (да, я - чумной доктор)
[indent] (автограф оставить?)

d.l. townes
✦ the queen's gambit ✦

---

( и я приду, как приходит весной согревающий луч на смену холоду )

---

игра в шахматы не больше, чем развлечение; бог мой, хармон, ты унижаешь мою ладью.

не одержимый — тебе незачем вырывать зубами победу и проявлять себя перед вселенной, миром, обществом, семьёй. для тебя шахматы — очередное хобби. чересчур увлекательное, завораживающее. затягивает — игра вызывает улыбку широкую и некий детский интерес; ты помнишь своего отца, что ставил превыше карточным играм и шашкам именно эту игру. они с друзьями собирались каждую пятницу: под громкие возгласы вперемешку со спорами, тремя упаковками баночного bud (некоторая часть уходила в твой личный запас). позднее и ты обязательно будешь устраивать подобные посиделки в кругу уже своих друзей, а пока в одиночестве или... в то время ты всегда приносил с кухни стул, чтобы устроиться поудобнее со стороны отца и наблюдать за каждым ходом, за каждым дебютом, за каждым выигрышным победоносным криком и отборным матом в случае проигрыша.

ты был увлечён шахматами. одурманен чёрно-белым полем. зачарован фигурами.

ровно, как и рыжеволосой девочкой, появившейся однажды на чемпионате штата кентукки. ты пожелал ей удачи случайно, думая, что обязательно проиграет (ты думал, что она обычный любитель). и после первой её игры очень-очень сильно пожалел. проиграть ей было не обидно вовсе.

ты восполнил какого это: играть ради удовольствия.

новая партия — завороженно наблюдать за чужими победами, как в детстве. и отрицательно покачать головой на предложение ничьей (не сдаваться, хармон).

если у элизабет спросят ещё раз были ли она влюблена в кого-нибудь, даже спустя долгие годы она обязательно вспомнит своего необычного соперника и назовёт твоё имя. ей осталось недолго страдать.

если у тебя спросят про самого необычного человека, то ты не раздумывая назовёшь её имя.

шахматы через объектив фотокамеры выглядят совсем иначе, знаешь? ( ты открываешь банку bud'а под песню фрэнка синатры и в очередной раз повторяешь вашу совместную игру 1963 года ).

---

attention! ты волен быть каноничным геем в настоящем  . но мне кажется, что искра проскальзывала в их общем прошлом. от первой встречи на чемпионате и до точки невозврата. я прошу немного эмоции, чтобы возродить в элизабет то самое пламя, которым она либо поглотит себя, либо уничтожит своих соперников. мне нравится их взаимодействие в лас-вегасе, мне нравится их дружеское взаимопонимание без лишних слов. заявка НЕ в пару, если только с взаимосвязанным влечением в прошлом (если только не передумаешь). приставать не буду, клянусь. так что, можем покушать вместе стекла, можем разбить стекло в пьяном угаре под scott mckenzie или поехать в москву и навести там суету.
я не жду, что ты будешь любить шахматы, шарить в них и так далее. я хочу ламповую атмосферу сериала, где жизнь немного такое дерьмо; я очень хочу чувствовать запах сигарет, виски и дерева — во мне 24/7, в тебе неизвестно. по сюжетной линии в целом есть несколько вариантов и ответвления от каждой из них где, например, элизабет проиграла в москве зимой '69 боргову и в её мире воцарился самый настоящий хаос. или более приятный исход, но с крутыми виражами на ближайшую перспективу.
внешность мы обсудим (не требую каноничный вариант).
ты волен выбрать любое раскрытие его полного имени, ведь кроме таунс нам ничего неизвестно.
сама пишу от 5 тысяч символов, могу с оформлением и без, люблю лапслок, непонятные фразеологизмы и предложения, люблю в эмоции и могу на изи в динамику. прошу сразу писать в лс вместе с любым вашим постом, жду!

---

пример вашего поста

когда весь свет померкнет, а мир поглотит темнота, то будут коротать свои дни лишь два вечных существа; будь то недели или года, из омута бесконечности им не выбраться никогда. они будут впиваться в пульсирующие вены друг друга, да выгрызать мышцы и сухожилия в телах неподдающихся. никто из них никогда не поднимает знамёна сдаюсь, и в их руках судьба если не всего мира, то отдельной страны, утерявшей всякую
надежду.
она рассыпается пеплом, песком меж пальцев щекочет, да насмехается над людом простым — где-то в подземелье гниёт и последняя из них; для равки, для народа. как бы иронично это не звучало, но некогда создавший непостижимое (ты говоришь больной и сумасшедший, они скандируют гениальный) сейчас тот самый свет в конце бесконечной тропы, украшенной трупами смердящими. а потом будут течь кровавые слёзы — так было несколько сотен лет назад; так повториться вновь. с губ девы, утратившей всякую надежду, слетает опрометчивое название тёмному существу, давно уж не отсчитывающему все прожитые дни. она единственная называет его спасением, проглатывая вперемешку с вязкой слюной последнее королевское достоинство.

александр морозов всегда был хитрым, древним существом;
ты готовишь чёрную-чёрную корону из колючего терновника ему в подарок,
а себе выкапываешь глубокую яму вдали от родных мест.

когда рассеивается мнимая тьма, а сами тени перестают вальсировать на каменных стенах, предстаёт пред взором твоим лицо знакомое (изрезанное тобой в грёзах не одну тысячу раз). тебе кажется, что спящий доселе дракон поднимает медленно огромную голову, чтобы поприветствовать равного себе: он делает это с неохотой ясной, да с толикой презрения. точно также делаешь и ты, повинуясь своему внутреннему могущественному существу: медленно смаргиваешь морок и шумно выдыхаешь, будто стряхиваешь окутавший тело спустя столетия слой пыли. и всего на секунду со стороны может показаться, что в зрачках чёрных напротив вспыхивают отголоски давних воспоминаний и осознания; пока твои суживаются и по-звериному смотрят на нарушившего покой (это одна из сказок: про святого и старого дракона; помнишь? — она стала для тебя реальностью
и проклятьем одновременно).

— всегда приятно видеть своего учителя в до-о-бром здравии, — растягивая пару слов из сказанного, запечатываешь этот минуту в свой кладенец свои воспоминания. когда александр стоит пред тобой не-сломленный; когда в его глазах беснуется та сила, ввергающая в ужас всех, кто когда-либо слышал о чёрном еретике. ты и сама до сих пор отчётливо помнишь сказ с родного города и завораживающую интонацию голоса старой учительницы, повествующей детишкам о ужасном каньоне в один из великих равкианских праздников; ты повторить готова любое из описаний повелителя тьмы, молвой разносящейся (только шёпотом; святые, помилуйте!) по всем домам новокрибирска и дальше.
меж губ невысказанное: «... когда луна зайдёт за облака и мир погрузиться в тьму...
ne moi mrachnoi tsar!»

пленник не торопится отвечать на поставленные вопросы; ты смиренно ожидаешь продолжения. даёшь ему погрузиться в себя, в пучины одиночества и безысходности — ожидаешь подвоха в любую секунду; разве можно иначе? пред тобой дражайший наставник, ты просто не имеешь права торопить его в таком деликатном вопросе. и когда он начинает говорить, твоё сердце пропускает тревожные отголоски из прошлого. два-стук-три-стук-пять.

на такие вопросы не отвечают столь примитивно, знаешь?

желание уйти, закрыть навсегда за собой все двери и ставни; его слова по открытым ранам, разрывая тонкий бледно-розовый слой регенерировавшего пореза остриём. не ждать — зоя из потерянного города сжимает пальцы до образовавшихся кровоточивших ран от ногтей, потому что девочка эта в глубине души всё ещё надеется на встречу со лилианой и племянницей; не полагаться — когда все жизнь зоя, истекающая кровью на снегу, полагалась лишь на собственные силы, а потом обрела настоящих друзей и верную опору. ты — воплощение всего непредсказуемого, неподдающегося объяснениям стоишь с оголённой пред ним душою и упрямо хмуришься. твердишь себе, что неправ; а в мыслях лишь 'замолчи замолчи зачем я пришла сюда'.

александр был неоспоримо прав лишь в одном — ваших знакомых больше нет.

неужели тебе надоела твоя вечная жизнь? — твердит в унисон старый друг в твоей голове, не скрывая ни толики издёвки; вам слишком тесно в одном теле, сила прежде мощнейшая пожирает изнутри, словно гниль. теперь тебе уж невдомёк на чьей стороне твои внутренние святые монстры. выслеживаешь каждый шаг морозова: он встаёт и сокращает расстояние; теперь совсем неясно хищник ты иль жертва?..

твой смех внезапный совсем некстати; только остановиться нет сил.

— druskelle, помнишь? — охотников на ведьм ты называешь на их же языке; это не почтение и вовсе не дезертирство. просто с твоих уст их язык звучит более оскорбительно, ты нисколько не жалеешь. — они не оставят в живых никого из нас, — (читай меж строк: они уничтожат всю равку и всех гришей). и тем более не пощадят уникального заклинателя теней и тем более живого дракона — очередные эксперименты над ведьмовским кланом, пусть и над сильнейшими из.

ты смеёшься до тех пор, пока не до этого становится;

и когда нутром ощущать начинаешь опасность, веселье всё замирает где-то на подступе изо рта. всего на мгновение — тебе до сих пор знаком привкус железный на  кончике языка, когда просыпаются создания его первозданные. ты именуешь их детищами морозова; ничегои рвутся наружу, как и твой старый друг. пока он приглашает тебя присаживаться и чувствовать себя как дома, ты скрипишь зубами и делаешь шаг твёрдый к нему навстречу, чтобы перехватить мёртвой хваткой запястье его правой руки. по венам твоим струится стихийный гнев — приглядись и увидишь мерцание молний ярко-голубых не только в радужке ведьмы штормовой, но и по коже пущенное.

— не шути со мной, мой старый друг, — отвечая разменной монетой на его слова; никогда не считала его таковым. один из твоих умнейших врагов и лучший из врагов — отдаёшь честь его стойкости и уму. напоследок надавливаешь большим пальцем в самый центр сжатого запястье и брезгливо отталкиваешь от себя руку; от нападения до освобождение всего минута, но слишком многое читается открытой книгой:

пока он возрождается чёрным фениксом,
ты сгораешь в безысходности гневливой.

прекрати, назяленская.

ноздри дракона вздымается от негодования; юрис пробуждается после длительного затишья. их голоса сливаются воедино. они твердят наперебой, что он прав-прав-прав; мотаешь головой, отмахиваясь будто от назойливых насекомых, жужжащих на ухо. тебе не нравится это признавать, но все же...
так и есть. в его словах крупица правды. 

ты остаёшься неподвижно на своём месте и после приглашения; перед долгим разговором следует прояснить нечто важное.

(они просят остановиться ; не спрашивать ;
а ты увиливаешь от прямого ответа, набираешь в лёгкие воздуха побольше)
— неужели ты никогда не хотел разделить вечность с ней? можешь ли ты назвать себя освобожденным после всего этого?

вторишь его ухмылке — наслаждаешься; некогда великая ученица наконец перегнала своего учителя. видишь, морозов, что делает вечность с такими как ты? с такими как я.

— ох, александр. ты не выйдешь отсюда, покуда дышу я. как же ты будешь проживать свою вечность тогда?

иногда тебе кажется, что сменившиеся вышивки на кафтане напоминают вовсе не солнечный символ, а затмение; серебренные нити с каждым годом темнеют и выгорают. серый цвет вот-вот приобретёт более мрачный оттенок. вам следовало бы разделить терновую корону и чёрные одеяния напополам.
не такие уж вы и разные, зоя.
отрицать неизбежное — слишком поздно.

красное солнце сгорает до тла, день догорает с ним; на пылающий город падает тень .