[indent]Этот замкнутый круг забавлял Лиама: его, как и родителей, мучало слишком много голосов, а он выбрал профессию, при которой ему необходимо стоять в середине этой орды. Сегодняшний концерт – не исключение, и его ждет новая борьба с собственным даром и самоопределением его границ от ревущей толпы реального мира, благодарного его творчеству, а не сжирающего его из заветных тенистых прочих. Лиам улыбается Марку в отражении зеркала, ощущая увесистую ладонь барабанщика на своем плече. Да, сегодня они снова зажгут сцену и сердца людей; для этого Лиам наотмашь забрасывает в рот четыре таблетки и запивает половиной бутылки, которая издает тщедушный треск, когда образовавшийся вакуум смял прозрачные стенки.
[indent]— Голова так и болит?
[indent]Аарон, ритм-гитара, участливо покосился из-за своего гримерного столика, слегка отклонившись на стуле. Пожалуй, он воспринимал необходимость Морро принимать таблетки болезненнее, чем остальные члены группы, зная историю его родителей и переживая за своего друга. Аарон не знал полноты той истины, что скрывается за кратким «хроническое», подозревая, что все дело в сосудах, а не той сверхъестественной поеботе, про которую Лиам порой пишет потрясно выстреливающие для аудитории песни.
[indent]— Да, — почти отмахивается солист и подмигивает другу, тщательно пережевывая какую-то рисовую булочку, которую притащил Марк, — Ничего, это от волнения. Перед выступлением. Завтра будет лучше.
[indent]— Ну да, даже отсюда слышно толпу.
[indent]— Ага, — Лиам душит в себе едва не параноидальную усмешку, подумав о том, что Аарон и не представляет, насколько «даже отсюда» Лиам слышит толпу.
[indent]Парень в черной футболке с длинным рукавом – координатор Билл – осторожно заглядывает в гримерку после короткого стука и деловито крепит еще один лист под десяток других на планшете. Он уведомляет группу «RIDDLE» о пятиминутной готовности, и ребята собираются возле Лиама. Они о чем-то перешептываются, что остается вне восприятия Билла, и, когда тот удаляется, гулко хохочут – создавать для организаторов тайную вуаль какой-то необыкновенной подготовки и медитации – это просто то, ради чего они живут.
[indent]— Каждый раз работает, — Марк утирает набежавшую слезу с внешнего уголка глаз.
[indent]— Ла-а-дно, — скомкав влажные салфетки после устранения с подбородка улик поедания рисовой булочки, Морро бросает их в мусорное ведро и вытягивается перед парнями во весь рост, — Давайте сделаем свою работу.
[indent]Под звучное улюлюкание группа вышла из гримерки и в тенистых отсветах софитов и прожекторов занимали собой и своим звучанием всю сцену.
[indent]Марк наспех разогревал толпу барабанным соло – скорее самозабвенно наслаждался своей игрой, ведь люди не нуждались в раскачке и сами заводили ребят ответной дрожью в груди. Такт за тактом и вслед за барабанами подтянулись две гитары – Аарон и Иезекииль отдавались своим инструментам столь же страстно, как и их коллега. Гул нарастал перманентно, следуя зову каждой сыгранной ноты и поддаваясь искушению, становящемуся все более ощутимым под медлительные шаги Лиама, приближающегося к микрофону; и когда его ладонь легла поверх…
[indent]— I'm a liar, I'm a cheater, I'm a non-believer, — отчетливым речитативом звучит интимный полушепот из всех колонок прямо в толпу, и Лиам чувствует, как сердце в груди разгоняется в предвкушении, — Oh, where the fuck is your god now?!

Liam Morro' Лиам Моррo' ∎ 37 лет ∎ музыкант, продюсер, автор песен, певец* ∎ гетеро ∎ ведьмак*

Лиам зачастую расписывается на постерах фанатов, как Риддл Морро, храня в подписи уважение к псевдониму, а в ежедневном общении - к своему имени. Он родился в Лейквуде в семье медиума и телепата, где оба стали жертвами своего дара и сотрясались от всенощного бдения сотен голосов в голове. Чем больше они помогали людям с их "сверхъестественными" проблемами, становилось хуже им самим, пока, наконец, последняя черта не была надломлена и родители Лиама погрузились на самое дно наркотической зависимости. Он тоже узнал могущественную силу наркотиков, но не из-за своих превалирующих магических способностей, сколько по привычному укладу каждой уважающей себя рок-группы. Хотя, если признаться, Лиам принимал наркотики по многим причинам И, когда ему хватило на то сил, он отказался от средств, уводящих его все дальше в мир иллюзий и обманчивых грез. С ними или без них он оставался человеком в лучшем смысле этого слова. Пусть немногословным, хамоватым, изредка едким, но обыкновенно просто тихим, мнимо спокойным и человечным. Он собирал концерты, бюджет от которых отправлял в местные волонтерские группы или приюты, сам дарил друзьям, которые мечтали о питомце, тех животных, что были спасены жестом от усыпления. Странно, но в профессии, где нужно было зачастую контактировать с тысячами людей, собак он все-таки любил больше. А еще попугаев, обожая передразнивать громкие присвисты и ворчания птиц. После событий, связанных с появлением Купола, Лиам снова начал принимать препараты, имеющие вероятность наркотического воздействия. Старается относиться к этому крайне серьезно и следит за тем, чтобы не пересечь грань, а пока... Пока это просто помогает ему спать по ночам, становясь невосприимчивым к той же сотне вечных голосов. Его это почти не беспокоит - он научился с этим жить и направлять в нужное русло.

Родители Аиши развелись так давно, что она сама этого не помнит. Однако, вопреки ожиданиям, теплые отношения с отцом сохранились несмотря на его вторую женитьбу и разницу в расстоянии: до девяти лет девочка жила в Париже с матерью. После трагической смерти последней, Аиша переезжает в Нью-Йорк, к отцу и мачехе, где заканчивает школу и поступает в полицейскую академию. Ей нравится идти по стопам отца, которого она, как любая хорошая девочка, боготворит и обожает. А еще ей жизненно необходимо работать в УБН, чтобы наказывать плохих мальчиков, по вине которых умерла ее мать. В 22 года Аиша выходит замуж, а через год на свет появляется малышка Делия. Джон становится лучшим дедушкой в мире: он, прожженный детектив и просто суровый мужчина, с удовольствием рядится в фартук с морковками каждым воскресным утром, чтобы испечь внучке панкейки, и всегда - всегда! - поливает их любимым шоколадным топингом.
Все резко меняется, когда первое дело Аиши в качестве агента УБН идет по известному месту. Следствием этого провала становится смерть Делии, а сама Аиша уходит в глубокую депрессию и не менее глубокий запой. Спустя почти год Аиша пропадает, и для простых смертных до сих пор числится без вести пропавшей. Джон знает, что в двадцать первом веке люди не исчезают бесследно, однако год поисков не дает ровно никаких результатов. В отличие от охоты на вампира, обратившего его жену, Мэри - последний след кровопийцы обнаруживается в Фолл Ривер, где по чистой случайности и находится с отрядом охотников Аиша.