От Шолотля
Кетцаль никогда не мог опустится до убийства, это было его табу, нет даже не так, он и представить не мог то, что когда-нибудь заберет чью-то жизнь. Это ведь тогда будет не он. Змей не способен на убийство. Но доведенный до отчаяния Кец забыл о том, кто он, изменил себя, нарушил табу, взял все что делало его собой, и вывернул на изнанку. Шолотль. Еще одно имя данное ему племенем на закате цивилизации. Так Кецу стало легче, отделить эту часть себя, хотя, может и не признает этого, но все равно глубоко внутри себя знает, нет никакого другого, и никогда не было.
Когда ничего больше не остается, когда чувство собственного бессилия настолько поглощает его, остается то, что неизменно – гнев. Кетцаль никогда не мог гневаться по-настоящему, но в этой личине, он только из него и состоит, особенно сейчас.
Его руки погружаются в чужую теплую плоть, он судорожно сжимает пальцы в кулак, сгребая мягкие, нежные внутренности и выдирая их наружу, крики бьют по его нервам, по телу бегут мурашки. Приятные, будто бы он в жару попал под летний дождь. Людской кровью, его окатило с ног до головы, он вздрагивает всем телом, вытирает лицо от крови, размазывая ее еще сильнее. Ему тесно находится в этой человеческой оболочке, его бьет дрожь, он закрывает глаза, клубы черного дыма, расходятся от его тела. Человек исчезает, из дыма вырывается огромный змей в смоляно-черном оперении. Легко ударив крыльями, он взмывает в воздух, и резко падает вниз, приземляясь прямо перед убегающей толпой. Трава под его ногами, в секунду расцветает и гниет, тела, что всего мгновение назад были покрыты плотью, белели голыми костями. Люди с криками бросились в обратную сторону, взмахнув хвостом, он ударяет по земле, сотрясая ее. Солдаты падают на землю, что уже несет в себе разлагающую волну.
— Да пошел ты! – Шолотль прищурил черные глаза, и медленно обернулся, среди всеобщей паники, этот выкрик особенно выделялся. Удивительно и интересно. Недалеко стояло молодое и храбрящееся существо, зачем-то показывающее ему средний палец, оно выпустило клыки и всем своим видом пыталось показать, что не боится. Громко фыркнув, Шолотль сбил его с ног ударом хвоста, и из-за почтения к его храбрости вместо того, чтобы обратить его в мясной шар, дал ему возможность умереть от переломов всех костей в теле.
— Ч…что ты такое… — в ужасе шепчет отползающий от него солдат, он боится, его страх ощущается кожей, он боится моргнуть, боится повернуться спиной, его широко распахнутые глаза заполнены ужасом, в них отражался… Стоп. Кто это? Сколько же первобытного страха плескалось в них из-за…? Нет-нет, его люди обычно всегда любят, разве не так? Змей отшвыривает солдата от себя, ему не нравится, не нравится это ощущение. Что с ним? Он ведь специально стал таким, неужели та сторона, не уснула до конца? Шолотль взмывает в небо, и падает обратно, желая разбить ту сторону в себе на осколки. Пусть уснет и не мучается. Но у него не выходит. Снова столп дыма, посреди трупов и грязи лежит некто напоминающий человека, но в тоже время, с одного взгляда на него можно понять, что это не так.
— Что…я натворил..? – Кетцаль беспомощно огляделся вокруг себя, ссутулившись и съежившись, он неуклюже выбрался из ямы, оставшейся после его падения. – Нет…нет…почему я? – К горлу подступила тошнота, да, кажется, это она самая. Все плывет, скоро его должно накрыть волной ни с чем не сравнимой боли, в наказание за сотворенное, но от чего-то этот момент не наступают. – А с какой стати я должен чувствовать муки совести?....Что? Нет-нет это ужасно, я бы никогда такое… Нет. Я это сделал и это мне понравилось. – Кетцаль опускает взгляд вниз, и видит свое отражение в воде, один глаз все такой же черный. – "Ты сломаешься Кетцаль, если снова отпустишь свои эмоции." – змей, мотает головой, и бьет себя по лицу, надеясь, что это состояние уйдет. Почему в нем столько смешанных эмоций и в тоже время столько пустоты?
— Я всех убил? Всех…? – Кец в панике озирается, питая слабую надежду на то, что хоть кто-нибудь останется жив. – «Жив…» — в горле застревает ком, он дышит все чаще, но в медленно нарастающую волну паники и отчаяния, вмешивается еще один звук. Глухие удары слабо бьющегося сердца.
Едва не падая, змей побежал в ту сторону где слышался звук, под слоем распаханной земли, лежал молодой парень. Не человек. Тот самый, которому хватило смелости, не сбежать и не впасть в ужас. Который показывал странные жесты и скалился. – Я могу его вылечить. – Сделать хоть что-то. Сегодня погибло и так слишком много людей. Да, это не заставит змея чувствовать себя лучше, и не искупит содеянного, но хотя бы одного, он ведь может спасти? Медленно вдохнув, Кетцаль касается его правой рукой, отводя в сторону левую, что сейчас способна лишь мясные шарики катать, и пустил в тело нечеловека легкий поток исцеляющей энергии.
От Кетцаля
— Дорогая, ты можешь вернуть шкаф с одеждой?... Пожалуйста? – Кетцаль неуверенно обвел взглядом комнату, и вопросительно посмотрел в потолок, ожидая от него какого-нибудь ответа. Обычно змей и его дом, по имени Кассия, жили в мире, но кажется, он снова сделал что-то, что не понравилось ей, и теперь она вредничает. – Ты хочешь, чтобы я пошел на улицу в халате? Да? Ну хорошо, в принципе мне все равно в чем ходить. Я к тому, что это ты всегда настаиваешь на том, чтобы я принаряжался. – пожав плечами продолжал змей. Любой кто бы его сейчас слышал, наверняка, бы посчитал что у этого чела, явно крыша поехала, разговаривает не пойми с чем, и вряд ли они были бы так уж не правы.
Прикрыв глаза, Кец прислушился, прищурился, потом снова огляделся. Кассия продолжала обиженно молчать, и шкаф с одеждой даже не думала возвращать, нужно выпить кофе и подумать над своим поведением. Вспомнить, что же сделал не так, но вряд ли сейчас он сможет себе его сварить. Скорее всего даже кухню не найдет, Кассия любит так делать, когда вредничает. Вздохнув, змей взяв с прикроватной тумбочки розовую резинку с маленькой пчелочкой, собрал падающие на глаза волосы в небольшой пучок, и поплелся в ту сторону где должна была быть ванная. Но кто знает, что там сейчас. Ну хоть халат по дороге нашелся.
Завернувшись в красный халатик и обвязавшись поясом, все еще сонный Кец, открыл ближайшую дверь, и едва успел удержаться за дверную ручку, прямо у входа пол оканчивался краем глубокого бассейна с уточками (не живыми), а на другой стороне комнаты стояла раковина с принадлежностями для умывания. Такая приятненькая рутина, которая присущая всем людям. – Ты же знаешь, что я люблю умываться и лежать ванне, зачем ты сделала из нее бассейн, Кассия? – Кец даже топнул ногой от негодования, но ничего не поменялось. – Ну будь по твоему, ладно. – скинув халат, змей прыгнул в воду, быстренько переплывая на другой край, халат ждал его уже там, вместе с огромным банным полотенцем. – Что ж вода такая холодная-то была? Я же уже проснулся.. – бурчал он, обтеревшись, надел халат обратно, и наконец-то принялся за свою приятную утреннюю рутину.
Едва ли змей успел поставил зубную щетку обратно, Кассия завертелась и вышвырнула его на улицу. – А на ноги? – двери распахнулись и ему в рожу прилетел сначала один тапок, затем второй. – Спасибо дорогая, я правда… — договорить он не успел, дом исчез. – А где я? Хоть скажи где я?! – Если бы дом умел бы показывать фак, то скорее всего она бы вернулась и показала бы его. – «Да, что же я такого сделал? Или не сделал?» — В голову ничего не приходило от слова совсем, тихо вздохнув, Кец обул тапки-панды, и направился в ближайшую кофейню, благо на ней для непонятливых было написано, что там продается кофе, ведь название «Твое кофе», может ни о чем не говорить.
— Здравствуйте… мне пожалуйста раф и тринадцать зефирок. – поправляя на себе халат, заказал Кец крайне неловко улыбаясь. – Деньги? А да, разумеется они у меня есть… — продолжая все так же улыбаться, змей покопался по карманам, пока наконец-то не нашел несколько смятых купюр.
Некоторые люди уже предлагали заплатить за него, кто-то смотрел с явным презрением, а кто-то предложил отвести его в хороший приют для бездомных, еще кто-то считал, что Кец явно сбежал с ближайшей психушки.
— Ахахах…нет, спасибо. У меня есть где жить правда, вы очень добры, просто мой дом…ну она выкинула меня из себя и забрала одежду. Но она скоро перестанет обижаться, и я зайду обратно. Наверное. – «Кец заткнись и отойди от них подальше…» — нервно посмеявшись, змей отошел в сторону, и слегка перегнувшись через стойку, попытался рассмотреть то, как бариста делает ему кофе. Честно это всегда приводит в восторг и в конце он невольно хлопал в ладоши, поражаясь мастерству баристы.
Наконец-то получив свой кофе и пакетик с зефирками (видимо его пожалели и решили дать побольше), Кец вышел из кофейни, направляясь к ближайшему парку, где сможет разложится на травке и наконец-то «позавтракать». Деревца шептали ему, что идти не так далеко, но советовали избегать безлюдных мест, так как чувствовали какую-то опасность, но Кец не прислушался к ним.
Не успел змей и пригубить свой кофе, как внезапно перед ним появилась машина, чьи двери открылись, из нее повыскакивали люди в масках, они надели ему на голову мешок и запихали в автомобиль. – «Вииии…я так редко езжу на машинах…» — Вот только кто же знал, что это была не увеселительная поездка
[/float]
[/float]
