[Много работы Лиллиан заканчивается тем, что в пятницу вечером вместе с Гарри она выходит из бизнес центра в Верхнем Ист-Сайде в пол одиннадцатого. Гарри на удивление полон энергии, девушка же вымотана и без сил, посему приходится выслушивать его насмешки, мол, ну и кому из них двадцать восемь. Рыжая бросает на отца неодобрительный взгляд и парирует: — Спешу напомнить, ты почти месяц не работал, кружа по всей Европе за Металликой, пока я впахивала за все семейство Уэс, — уголки губ ползут вниз, когда подбородок, наоборот, взлетает вверх, позволяя ей смотреть на батю свысока. Он ухмыляется, предлагает взять отпуск и ей, но Лил лишь устало просит его ехать быстрее. Через двенадцать часов у них совещание и к нему рыжей все же хочется выспаться. Успех Уэс и Партнерс заключается в том, что ради победы они готовы пожертвовать выходными и лишний раз собраться, чтобы разобраться в сложном деле. Он сворачивает на последнем перекрестке и спрашивает: — Может после работы завтра поедем к Бену? Мясо пожарим, посидим?
Лил отрицательно ведет головой и говорит: — У меня дела, — больше ничего не объясняя. Гарри задумчиво разглядывает уставшую дочь, но вопросами не заваливает — у неё есть право на личную жизнь и он старается не лезть.
А дела младшей Уэс между тем с личной жизнью никак не связаны, наоборот, напрямую с любимым отцом. В этом году все семейство решило порадовать Гарри и устроить ему вечеринку, локацию для которой она поедет смотреть уже завтра… А заодно удастся рассмотреть вживую Фэйт Армстронг, которая с их последней встречи изменилась так кардинально, что Лил не до конца понимает чему верить: фотографиям в соцсети или постулату доктора Хауса с пафосным «люди не меняются». Хотя, конечно, и по себе знает, что люди всё-таки меняются. Несмотря на то, что внешне никаких изменений не произошло, сама Уэс стала еще более серьёзной, жёсткой, холодной и решительной. Родные связывают перемены в её характере с взрослением, сама же Уэс — со своей связью со Святыми. Отрицать их глупо, а вот надеяться, что кроме родных, хоть кто-то заметил — наивно и позволительно.
В конце концов, она кроме родственников ни с кем и не общается, отчаянно упав в работу с той самой минуты, как была трудоустроена на третьем курсе в штат на полставки. Представители Святых знают её по рабочим моментам, за исключением некоторых личностей, с которыми взаимодействие ею целенаправленно сводится на минимум. Поэтому, кардинальных изменений замечать в общем-то и некому.
Короче говоря, после совещаний и встреч аккурат к трём Лиллиан мчит на своей белоснежной Ауди по нужному адресу, минуя ленивые субботние пробки. Не опаздывает. Судя по навигатору приедет даже раньше, несмотря на то, что успела заехать за посылкой и поесть в Маке. Картонный стаканчик с освежающим напитком стоит в специальной подставке по правую руку — яркая улика, доказывающая, что сегодня Лиллиан Уэс пренебрегла правильным питанием в пользу фастфуда. Впрочем, скрываться ей не от кого  [вряд ли Марч будет прогуливаться где-то поблизости и впаяет ей дополнительный круг на разминке], поэтому она беззастенчиво забирает его с собой из салона, когда выходит на встречу охране. Те смотрят на тачку с восхищением, Лил не может их осуждать, на свою роскошную Ауди она смотрит уже два года подряд с таким же вожделением. Если когда-нибудь ее малышка оживёт, то Лил уверена — это будет лучшее событие года и удастся с ней классно провести время, прям, как Геральту с Плотвой в третьем ведьмаке.
Фэйт подъезжает к ней на пылесосе шайнтайн-машине. Лиллиан смотрит неодобрительно на сигвей и тут же оглядывается по сторонам: когда разглядывала фотографии, вроде бы поняла, что к маяку можно подъехать сразу на машине. Ладно, она и батя, допустим, смогут забраться на эту поебень, а вот поставить на такую штуку Бена и Оливию будет крайне проблематично. Эта мысль затягивает её первой, только после она обращает взгляд на внешний вид Фэйт, разглядывая и симпатичный комбинезон [как будто из её шкафа вытащила!!!] и новую прическу. Губ трогает довольная улыбка, но рыжуля её тут же гасит, когда бывшая Армстронг подъезжает и начинает суетиться, переходит аккурат к способности Лиллиан управляться с нетрадиционными транспортными средствами. Уэс отрицательно качает головой и честно отвечает:  — Нет, я предпочитаю свою машину. На машине же можно доехать до входа? — спрашивает, оглянувшись на свою ласточку, хоть к ней и не идет, позволяя Фэйт руководить ходом этой встречи и выбирать средство передвижения по территории. Поэтому, как только блондинка [охуеть, Фэйт — блондинка!] протягивает руку, Лиллиан тут же пожимает её своей и вежливо улыбается, давая понять, что всё нормально и конфуз с приветствием она пропустила мимо. По крайней мере она здесь не для того, чтобы критиковать работу девушки на посту администратора. — Всё хорошо, пробок почти не было и удалось доехать меньше, чем за час. Обратно мне даже проще, я живу в Бруклине и мне будет удобно добраться домой. Я вас не сильно напрягла показом в выходной? — Лил продолжает small talk, пытаясь сгладить острые углы сходу и дать понять Фэйт, что пока всё идет хорошо. Даже не вооруженным взглядом заметно насколько это миссис Ленц [а-х-у-е-т-ь Фэйт замужем!!!] важно, и у Лил нет ни желания, ни причины устраивать какие-то краш-тесты в образе неприятного клиента.

Стеллан только усмехнулся. То, как держалась его жена, уже он не узнает. Но знал, что просто любила. И терпела. Ради дочери, ради семьи, которая держалась на честном слове, как считал мужчина. Морально он всегда был готов к тому, что она найдет себе другого мужчину, с которым будет чаще видеться и помнить, как он выглядит. Лучше так, чем смерть. Эрл понимал Лауру, но и не знал, как ей помочь. Все слова будут напрасны, они ничего не значат. Мужчина мог только подержать за руку, сказать, «я рядом, если что». Ну, а что это даст? Человеку, который знает какого это, терять близких, сложно советовать. Пустой звук. Проработав в полиции столько лет, сложно верить в чудо. Лишь ценить отдельные моменты, которые заставили в него поверить.
— Не знаю. Наверное потому, что любила. Но ответ на этот вопрос я могу только предполагать. Статистика, это всего лишь цифры. В автокатастрофе умереть гораздо больше шансов, чем в самолете. Хотя в последнем варианте больше шансов выжить… Если об этом задумываться, то лучше вообще не жить, — Эрл никогда не думал о смерти, просто брал и делал то, что должен. Чувства Лауры ему понятны. Можно все бросить и ни с кем не встречаться, чтобы ни за кого не переживать. Так или иначе, близкие люди всегда будут центром внимания. И любая трагедия будет восприниматься слишком остро.
Стеллан давно отрастил толстую кожу, чтобы она казалась непробиваемой. Жизнь настолько непредсказуема. Лауре он не мог тоже самое советовать. Возможность чувствовать, сострадать, ощущать вкус жизни. Наверное, у него эти чувства умерли вместе с женой. Осталась дочь, но это совсем другое чувство. Она уже слишком взрослая, чтобы не понять чувства отца.
— Ты с ума сойдешь от этих подозрений. И ты, правда, думаешь, что он настолько неспособный себя защитить? Погибают при исполнении единицы. Здесь только два выхода, Лаура. Либо ты начинаешь ему доверять, либо вы расстаетесь и не мучаете друг друга. Это жизнь, это реальность. Зато он сможет всегда защитить тебя, — жестко и цинично, но, тем не менее, Эрл ничего другого предложить не мог. Зачем это им обоим? Если не готовы мириться с выбором  друг друга. Каждый день человека может стать последним, и не только на работе. Стеллан тоже боялся, что рано или поздно его могут убить. Но запрятал свои сомнения далеко и глубоко. В них нет смысла. Можно совершенствовать свои навыки, предотвратить последствия. Не дрожать от страха. Он не жалел своих подчиненных, это факт. Пришли работать в полицию – будьте любезны выполнять все, что приказано. Да, жестоко, но иначе никак. Слишком чувствительные отсеиваются. Они здесь не нужны, не должны работать в отделе. Оружие ошибок не прощает.

Хочу отыграть тихого и неприметного помощника на службе у кого-то очень серьёзного и важного, например, крупного бизнесмена, политика или другой шишки, чья работа связана с большой ответственностью и большими же рисками. Мой персонаж всю жизнь был гнобим: сначала авторитарными родителями, а после — на работе, где он привык беспрекословно выполнять все поручения. Он из тех, кто сорвётся посреди ночи к боссу, чтобы убрать из его гостиной труп, а после отмыть ковёр и подать чаю. Все привыкли его не замечать и ни во что не ставить, уверенные не просто в его лояльности, но преданности и абсолютно забыв о том, что такие люди, как он, зачастую владеют самым страшным оружием — информацией.
Отыграть я хочу конкретно момент, в котором у данного персонажа "сорвало крышечку", он вдруг посмотрел на себя со стороны и понял, какой жизнью живёт. Накал безумия может быть самым разным, начиная от простого шантажа своего босса или попыток продать информацию конкурентам и до откровенного трэша, когда мой персонаж решает радикально изменить собственную жизнь и устроить армагеддон на некогда любимой работе.
Не исключаю и милый отыгрыш по этой теме, как в дорамах с грозным, но красивым боссом и его секретарём, важность которого тот понимает только, когда доведённый сотрудник бросает его. Но первый вариант предпочтителен.
Кого сыграю: помощника. м или ж.
Кого ищу: босса. м или ж.

Журналист или детектив, занимающийся не слишком интересной работой, вдруг начинает получать письма или другие знаки внимания от опасного маньяка, который явно им заинтересован. Герой начинает собственное расследование и вскоре понимает, что убийства связаны непосредственно с ним (возможно, страдают какие-то его недоброжелатели или в целом знакомые). Более того, маньяк прямо даёт ему понять, что готов прекратить это и залечь на дно или даже сдаться, но только если герой прямо его об этом попросит. То есть буквально, если герой скажет "нет", то убийств больше не будет.
Однако тот, вместо того чтобы поступить так, как поступил бы любой нормальный человек, не говорит "нет". Его напарник или друг понимает, что герой слишком увяз в этом и, возможно, даже более ненормален, чем тот, кого они ловят. Взаимное помешательство двух не совсем здоровых людей.
Кого сыграю: детектива/журналиста. м или ж.
Кого ищу: маньяка или друга. м или ж.

Мой давний и незакрытый гештальт — это взаимодействие двух напарников, которые буквально вынуждены терпеть друг друга ради общего блага и успешного выполнения миссии. Хочется, чтобы между персонажами действительно искрило, чтобы они, возможно, искренне терпеть друг друга не могли и, в зависимости от вспыльчивости, предпочитали ругаться или драться, а не решать проблемы с помощью переговоров. Задание, которое им поручили, может быть опасным или связанным с государственной безопасностью, внедрением в банду и прочим, где нужен не столько профессионализм, сколько умение работать в команде. Хочется придумать им какой-то интересный конфликт, эскалировать его, а затем попытаться преодолеть.
Да, это стандартный лав-хейт со слоуберн отношениями. Я очень люблю подобный формат, но никак не могу нормально отыграть.
Кого сыграю: напарника. только м.
Кого ищу: напарника. только м.

Это тоже давний гештальт, но он скорее относится к мистике, чем к данному разделу. Однако я не хочу создавать отдельную заявку, поэтому пусть просто полежит здесь.

Хочу отыграть обычного человека, который внезапно сталкивается с огромной серьёзной ответственностью и не понимает, как с ней справиться, потому что у него нет ни инструментов, ни знаний. В рамках мистической истории это может быть призыв какого-то могущественного существа и связь с ним. В более реальном мире это может быть какая-то особая избранность, типа поста в правительстве или внезапно свалившегося наследства в виде родительской компании или кресла в семейном предприятии. Также, как вариант, это может быть неожиданная слава и известность для вполне заурядного человека.

Эта идея самая неоформленная и сумбурная, а потому я буду рад совместному допилу.

Когда-то давно, когда Олеандр ещё был преисполнен надежд стать неплохим чародеем и научиться чему-то большему, чем парочка базарных фокусов, он поспорил с тогдашним своим приятелем. Спор заключался в том, что лучше: умение постоять за себя с оружием в руках или с помощью магии. Оппонент утверждал, что ничего не сможет заменить холодную сталь клинка, направленную в бок врагу, а Олеандр считал, что куда более изящным способом защитить себя будет применение заклинаний. Тогда ему действительно так казалось. Более того, он хотел научиться применять магию, в том числе для своей защиты. Однако сейчас вынужден был признать, что умение обращаться с оружием и наличие его при себе пригодилось бы ему куда больше. Впрочем, дело было ещё и в том, что чародей из него вышел, прямо скажем, никудышный. Но это не мешало ему думать, что вот при других обстоятельствах — ох, он бы им всем показал!

Появление ещё одного действующего лица Олеандр воспринял с удивлённым вздохом. Никаких других способов выражать свои эмоции у него не было, потому что кляпы вставлять господа разбойники умели неплохо. Он даже ощущал на языке горечь, так что оставалось надеяться, что ничего ядовитого этой тряпкой всё же не вытирали. По правде сказать, Олеандр был не совсем усердным помощником, поэтому часто использовал первую попавшуюся тряпку для самых разных луж, которые сам и делал, неловко обращаясь с ингредиентами.

Всё произошло слишком быстро. Настолько быстро, что связанный и отброшенный на пол Олеандр не успел далеко уползти, хотя честно пытался. Можно было бы подняться, но ему не хотелось попасть под горячую руку незнакомца, так ловко разбирающегося с нападавшими. О мотивах мужчины стоило подумать попозже, когда опасность больше не будет так явно дышать прямо в лицо.

Олеандр решил быть послушным и не поднимать крик, когда спаситель принялся делать то, что планировали нападавшие, потащив его по улице с таким видом, будто это не настоящее похищение, а просто ерундовая послеобеденная прогулка, исключительно полезная для здоровья. Похоже, единственная польза этого променада заключалась в отсутствии вреда, который мог бы нанести его несчастному организму незнакомец, если он откажется следовать за ним.

Вера в благородство в частности и в людей в общем, конечно, довольно хорошее качество, но только если ты окружён теми, в ком уверен. А Олеандр сейчас не был уверен вообще ни в ком, особенно в том, кто с лёгкостью уложил на пол двух бандитов, воспользовавшись не только моментом неожиданности. Поэтому, когда неожиданный спаситель наконец остановился и даже принялся любезно освобождать Олеандра от пут, тот вместо того чтобы почувствовать благодарность, ощутил неприятную тревогу. Хотя, возможно, дело было в том, что его только что пытались похитить неизвестно для каких целей. Этот же человек не проявлял враждебности, но в то же время назревал вопрос: почему он не позвал стражу, а бросился на нападавших сам? И почему вообще он пришёл в лабораторию?

— Да, наверное... — на языке все еще неприятно горчило, но проблема последствия приема внутри непонятных зелий сейчас интересовала Олеандра меньше всего. Он растирал запястья, больше для того, чтобы сосредоточиться и подумать, а не из-за боли, и старался не слишком запрокидывать голову, потому что спасший его человек оказался настоящим великаном. Что могло тому понадобиться в лаборатории? — Ты клиент учителя? Наверное, не знаешь, что с ним произошло.

Впрочем, вдаваться в подробности Олеандр все равно не собирался. Более того, после произошедшего он планировал хорошенько замаскироваться, хотя его пылающее пламя на голове сложно было спрятать, и валить из города, прихватив свои пожитки. Ему не хотелось оказаться быть сцапанным посреди улицы кем-то вроде тех разбойников.

— Затеряться в толпе — это хорошо. А вот разделиться — еще лучше. Слишком ты... заметный! Спасибо за помощь, — Олеандр широко улыбнулся и постарался обогнуть незнакомца с наименее выдающейся стороны, попутно вытягивая шею, чтобы убедиться в отсутствии погони по улицам. Он не бросился бежать сразу только потому, что показалось, будто там где-то в толпе мелькнули недавние незваные гости.   

— Мы выглядим глупо, чёрт!
— Да нет, вы выглядите естественно.
— Естественно глупо?..

Анджела сидела в кабинете своего менеджера на следующий день после того как их первые совместные фотографии с Алеком появились в сети. На них парочка была запечатлена уткнувшимися в телефоны и практически не взаимодействующими друг с другом. На нескольких снимках Майерс обращался к Анджеле, но даже на них они не смотрели друг на друга, и шли будто бы каждый по своим делам, случайно столкнувшись на улице. Это удручало и заставляло Ньюман нервно ёрзать на кресле и тревожно перебирать ссылки ресурсов, на которых успели запостить эти фотографии.

Первое, что сказал ей Майкл, когда они решились на эту авантюру: «Никаких подставных папарацци. Херня это полная, поверь мне. Все сразу же всё поймут.»
«Откуда ты...», хотела спросить Анж, но агент одними губами прошептал «NDA, моя дорогая, просто поверь мне».

Слегка удивлённая, но всё-таки не до глубины души поражённая Анж внимательно проследила взглядом за Майклом. В тихом омуте, оказывается… Мысли о том, кто же из бывших (или нынешних?) клиентов её агента состоял (или состоит!) в подставных отношениях, отвлекли её от собственных переживаний. С одной стороны, ей было жутко любопытно это узнать, с другой – она боялась услышать знакомое имя. Конечно, она знала и про браки по расчёту, и про детей, контент план на которых был расписан на годы вперёд, но верила, что всё не так плохо, и это лишь страшные сказки, которыми пугают готовых на всё начинающих селебрити… Или всё-таки нет, и их мир — громадный яркий пузырь, готовый поглотить всех, кто на него смотрит? И может быть, он уже сделал это с ней, листающей фотографии со своим якобы парнем.

Ньюман шумно вздохнула и уронила голову на руки.
— Что я делаю, это так жалко!
— Жалко – это когда пчёлка кусает тебя своей жопкой. Или кусает тебя в твою жопку… я забыл.

Анж не сдержалась и рассмеялось. Вот, за что Майк получал свои деньги – он говорил ей глупости и не давал упасть духом. Ну, и втягивал во всякие авантюры, позитивно влияющие на её пиар…

— Вообще-то жалко у них в брюшке.
— А ты разбираешься, я смотрю…, — Майкл повёл бровью, а потом сразу продолжил.

— Не кисни, Ньюман. Играй! Это ваше первое появление вместе, ничего другого от вас и не ждут. Главное, что будет потом. Кем вы станете для поклонников: новой power couple или так, пшиком в соц.сетях? Вторых Бэкхемов мы из вас делать не будем, там всё-таки была ставка в долгую, но мы же тоже хотим, чтобы люди поверили в любовь и, наконец, забыли… того кого нельзя называть?
— Господи, да всё нормально. Не переживай, я не упаду как от поцелуя дементора, если ты назовёшь его имя, — она махнула рукой Майклу с усмешкой, а сама задумалась, почему решила ввязаться в такую историю. Ей надоело, что каждый раз, когда в прессе всплывало её имя, там же начинались пространные рассуждения о её прошлых отношениях, о причинах их разлада и поводах, которые заставили Дерека уйти. Как будто были причины, которые заставили бы его остаться. Ну… нет!

Анджела успела отгоревать потерю своей большой любви, того будущего, которое он для неё рисовал, и их совместных планов… Успехом также можно было назвать и то, что она не переставала верить в мужчин, просто разочаровалась в одном. Вопрос отношений она для себя не закрыла, но не хотела думать об этом в настоящий момент. Иногда у неё проскальзывала мысль, что ей может так никто и не понравится, но это её не пугало. Ей больше не хотелось прыгать в омут с головой, она знала, что ещё способна на чувства. В Лондоне у неё был короткий роман с её агентом по недвижимости, который совершенно точно не имел никакого будущего, но дал ей понять, что она сможет найти кого-то – если захочет.

Сейчас же Анджела хотела одного – потушить все нападки прессы, отвлечь их внимание и сосредоточиться на работе. После возвращения в Лос-Анджелес и съёмок мини-фильма для Тейлор её имя было на устах у всех музыкантов, график съёмок был расписан уже на месяцы вперёд. Кроме этого, ею интересовались многие фэшн-бренды, и Анджела, выросшая на сборах на разные ивенты своей матери и
её сестёр, отзывалась на приглашения тех, кто был ей ближе по духу, и искренне наслаждалась этим вниманием и творческими коллаборациями, рождавшимися в процессе. Но к её глубокому разочарованию прессе и многим комментаторам в соц.сетях этого было мало!

***
Она помнила, как ответила на первый телефонный звонок Алека, как нервно улыбнулась и подумала, что наверняка выглядит глупо – и только потом осознала, что он не видит её. Как они говорили обо всём и ни о чём, едва ли касаясь сути, но потом пришли к выводу, что им стоит попробовать. «Ты доверяешь тому, кого ещё так плохо знаешь? — Ты точно не окажешься хуже тех, кого я уже знаю.»

Так начались их «отношения».
Их сняли пару раз на улице, однажды поймали в кафе. Пресса начала задаваться вопросами, кем они приходились друг другу, но пока что это не вызвало отклика в соц.сетях. И тут подвернулся случай.

— Мы должны быть на вечеринке у Перси! Он меня пригласил!

Она знала Рокфеллера несколько лет и знала, что несмотря на то что вечеринка его считалась «суперсекретной», о ней должны были узнать все! Фотографы охотились за эксклюзивом, пытаясь узнать больше о месте проведения и списке гостей. Неудивительно, но и в этот раз у них получилось.

Анджела и Алек стояли на террасе в окружении других гостей. Виновник торжества выкрикивал тост в помещении, но некоторым из гостей было уже до невозможности жарко, а кто-то хотел покурить. Анджела не следила за тем, что происходило внизу, он знала – если папарацци уже нашли их, но фото с террасы – лучшее, на что они могут рассчитывать. Внутрь их, естественно, никто не пригласит.

— Ты мне доверяешь? — одними губами шепчет Анджела. Алек смотрит на неё немного задумчиво и удивлённо, но кивает.
Она отстраняется от толпы, обнимает его и целует.

«Плевать на контракт, мне всегда нравились твои песни,» — шепчет она ему.

Не биполяр_очка, а вы_е_бо_ны.
Ну собственно, и всё.

Нет, ты не понимаешь. Так надо.
Надо смеяться, шутить тупые шутки, много жестикулировать, носить кольца, браслеты, кулоны, заговаривать с незнакомцами в метро, в магазинах, на улицах, вести себя, как любвеобильная блядь, а на деле влюбиться в друга детства (пиздец плохая идея), рассматривать его фото перед сном, при встрече мягчеть, раскрывать глаза, просить сигарету и брать из пальцев, хлебать алкоголь из стаканов и говорить, говорить невпопад.

Надо гладить уличных котов, собак, людей, ходить по бордюрам, обочинам, танцевать под Мадонну, покупать пионы, груши, краски, журналы, книги, собирать доску желаний, кататься на аттракционах, купаться в фонтане, учиться говорить по-итальянски, французски, испански, жонглировать, ездить на велосипеде, играть на гитаре, готовить паэлью, вязать, водить машину, рисовать, танцевать танго и ничего толком не уметь.

Надо заламывать руки, орать, бросать в стену чайные чашки, как вы меня достали, страдать, прыгать с балкона, резать вены, лежать на полу, лежать в холодной воде, не есть, не спать, не дышать, не жить, уезжать навсегда, бояться, плакать тайком, до крови отхаркивать кашель, хотеть заботы, хотеть объятий и молчать в подушку.

На выходе кто-то из тупых кузенов сказал Жене, что на улице как бы уже 2024-й и если хочешь заявить о своих нетрадиционных взглядах, необязательно одеваться, как блядь, можно же просто написать в Твиттер, в ответ на что Женя ласковым жестом предложил кузену пойти на известный орган, послал воздушный поцелуй  блестящими губами и вышел из дома походкой кинодивы девяностых, сидящей кокаине. К слову, на нём был роскошный розовый пиджак.

(подвески, цепочки, кольца, улыбочки, белая футболка, белые брюки, блёстки на ресницах, ну ангел небесный, сами вы бляди)

Тусовка была дома у Зои — бесячей дурочки с первой парты. Кто-то должен был объяснить этой девочке, что тут не пятый сезон «Элиты», а гавнёвая старшая школа в ебенях, и необязательно выпрямлять волосы и надевать мини-юбку всякий раз, когда выходишь из дома, как будто Тайра Бэнкс сейчас спрыгнет с вертолёта и пригласит тебя в шоу «Топ-модель по-американски». Нужно было прихватить с собой тупого кузена.

(хочешь переспать с чужим лучшим другом, необязательно вешать на него сиськи, Зои, можно же написать в Твиттер)

К несчастью, Шевроле уже был под завязку: Дайан, Кимберли, Тасс, Спенсер, Люси, ящик шампанского — можно было бы пихнуть кузена в багажник, но там лежали ананасы и гитара. Да и никто из родни не был никогда настолько обдолбан, чтобы сесть к Жене в машину, а вот ребята, успевшие в пути раскурить косячок и откупорить одну бутылку, — очень даже да. Они как раз обсуждали, что жить до двадцати семи уже не в тренде, другое дело — сдохнуть в семнадцать, размазавшись по асфальту, чтобы потом проезжие тачки растащили тебя по всему миру, да, Джин?

Джином Женя был для друзей — милый мальчик, конфетка, золотце. Он как раз заехал на газон к Зои, Шевроле подпрыгнул, кому-то плеснуло в нос из бутылки, бля-а-адь, ну как всегда, кто-то истерично хохотал.

— Зои! Муа-муа, какие ножки!

(а девственность уже тоже не в тренде?)

— Джин, сладкий, роскошно выглядишь! Сегодня я уже пьяна, но завтра убью тебя за испорченный газон, ах-ха-ха.

— Зои, крошка, ты не сможешь без меня жить! А Тейт уже здесь?

Тейта не было. Тейт мог себе позволить явиться после всех, привлечь внимание к своим розовым щёчкам в-точь в тот момент, когда о нём внезапно зашёл разговор, когда уже были порезаны ананасы, выпито сколько-то до головокружения, и Джин лежал на коленках у Дайан, балдел от её пальцев в волосах и рассказывал, как ей непременно пора уже подкатить к Тассу.

— А если он и так не клюнет, то, может, стоит попробовать мне?

И тут эта дурочка Зои всё испортила.

— Ой, а я, — сказала она не ртом даже, а всем своим ошалелым декольте, — сегодня хочу соблазнить Тейта.

— Тейта?

Джину стало неудобно лежать, коленки у Дайан одеревенели, и чем она там, спрашивается, копалась у него в волосах, граблями, что ли? Он сел. Комната сделала круг, словно карусель с лошадками, и остановилась. Тут его и увидел. Стоял весь такой… такой… улыбался.

— Хочешь, прямо сейчас начать, Зои, или я могу сначала поздороваться?

Она закатила глаза.

— Пойду поправлю причёску.

Правильно, пойди. Склей её уже клеем, чтобы не приходилось постоянно поправлять. Джин проследил за тем, как Зои прошла рядом с Тейтом, что-то надышала ему на ухо, потеревшись о него сиськами, и скрылась.

Джин вздохнул и ослаб, погасли улыбочки, блёстки, осталось только мягкое нутро. Подошёл, раскрыв глаза, губы, не дыша. Только для Тейта он был Джинни — нежная кошечка с мягкими ушками. А хочешь, я тебе по-русски почитаю Есенина, я  не знаю, о чём там, но это очень красиво.

— Привет. Ты как?

Заглянуть в глаза, прикоснуться, потрогать, пожать ладонь, плечо.

— Новая рубашка?

Поправить воротник.

— Слушай, у тебя есть сигареты? Давай выйдем на пять минут.

И уже во дворе, где тише, где воздуха до самых облаков, а всё равно мало, подойти ближе, на расстояние сигареты, почувствовать тепло, вдохнуть, помолчать, нехотя отшагнуть и выдохнуть вверх струю дыма. Спросить обычным будничным тоном:

— Оценил, как Зои для тебя нарядилась? Она тебе вообще нравится? Если хочешь — уйдём. Скажу, что у тебя кровь из носа пошла от перевозбуждения.

(скажи, скажи, скажи, что хочешь)

Солнечные лучи иногда пробиваются сквозь пелену грязно-серых облаков, небо изредка проступает сквозь них голубизной, а под ногами пружинит  сочная, зеленая трава. Я иду по ней неизмеримо долго, блуждаю по лабиринтам четких линий рядов и порядковых номеров, чтобы, наконец, опуститься рядом с тобой, поставить свою  старую корзинку для пикников, в которой лежат твои любимые сандвичи и пиво, которое мы  редко позволяли себе пить. Ты
принес мне мои любимые цветы.  Я никогда не любила розы или орхидеи - они казались тебе вычурными и помпезными. Я  запрещала тебе  обрывать клумбы нашей соседки, я  ругала тебя  за цветы, которые ты мне  приносил. Не помню, как ты смог понять, что я люблю пионы. Они осыпались  пару дней на пол в моей комнате.
Я смотрю на букет  на своём столике. Сама мысль выкинуть его вызывает у меня болевые ощущения . Словно , это последнее , что осталось у меня от него.
Я практически не помню момента , как Ричард появился в моей жизни. Будто он всегда был неразделимой частью нее. Сначала невидимой, когда мы просто как соседи обмениваются короткими приветствиями, затем после инцидента с балконом, мы стали видеться чаще. Мы проводили приятные вечера с пиццей и бутылочкой вина за просмотром Netflix или помогали друг другу заучивать  диалоги для следующей роли. Будучи моим другом, в Ричарде  было обаяние, которого он просто не мог не пускать в ход; человек, наделенный таким обаянием, пользуется им подчас бессознательно, притягивая к себе тех, кого совершенно не следует...
Дружбу сексом не испортишь! Как можно испортить мороженое, посыпав его шоколадкой?  Да , я тоже так думала. Так думала я. Первое время на самом деле было легко падать в омут таких ничего обязывающих отношений, но чем дальше мы заходили , тем больше появлялось ненужных вопросов.
Вещи которые сбивают с толку когда человек, заведомо нелюбящий, занимаясь сексом, прикасается с такой нежностью, что кожа твоя превращается в свет. Невыносимо осознавать, что он, «делая любовь», ничего к тебе не чувствует. Нелюбящий может быть страстным или умелым, но вот этой бессердечной нежности — не нужно, потому что после наступает такая степень растерянности, которая надолго оставляет тело печальным и безблагодатным.
Чем больше времени я с ним проводила , тем больше Ричард
вызывал  у меня странное чувство. Словно  нас  связывает тонкая нить. Она тянется у меня откуда-то из груди... Я боялась , что если он исчезнет из моей жизни , то нить оборвется. Я начну изнутри истекать кровью, а он  меня просто забудет.
Я отметала эти мысли . Считала очередной дуростью, приходящей  от скуки .
Мы так давно не виделись и я действительно очень скучала. Мне не хватало наших разговоров, репетиций, совместного приготовления пасты. До банального хотелось просто посидеть с ним в тишине.  Когда я услышала звуки через стенку , я схватила пачку его любимых чипсов  и побежала к нему.
Звонок в дверь. Еще один. Будто мне не хотели открывать,  но это не было похоже на Ричарда, пока дверь не распахнулась. За порогом стояла Дженна. Такое чувство,  будто в руках у меня оказались розы с шипами, вместо пакета со снэком. Я  прижимала его к себе и понимала,  что мои ладони кровоточат, настолько сильно я сжимала упаковку. Что в груди так больно, что невозможно совершить даже крошечный вдох. Эти раны делали меня  никем, обезличивали, заставляли чувствовать себя незначительной. Кто я?
Если можно было убить взглядом,  Дженна бы поразила меня намертво...
Тогда я выдавила  с себя улыбку и ушла.
Мы ничего не обещали друг другу,  я даже не держу на него зла. Я зла лишь на себя за свою нерешимость! Его образ вместе с Дженной лишь подтверждение моей трусости, поэтому я так стыдливо прячу глаза и пытаюсь поскорей исчезнуть.
На самом деле я пытаюсь собрать обрывки себя – так сплела наши жизни, что от моей одни ошметки остались, когда он изъял свою. Где мои интересы, мои амбиции, мои желания? Где Я?
  Не  нужен был психоаналитик, чтобы понимать, кем заняты мои мысли . О ком мои слёзы, прозрачной жемчужной россыпью скользящие по щекам, которые я  проливала над  вазой с завявшими цветами .
Я стала реже оглядываться на дверной проем , но все оглядываюсь,  что Ричард, мать его, Мэдден , появится на пороге моего дома, уставший, с воспалёнными от недосыпа глазами и небритостью, окутанный запахом кофе, табака и дорого парфюма. Это будет второй шанс, чтобы было все как раньше ... только как раньше уже не будет...
- Лили , машина до аэропорта ждёт...Все в порядке , милая?
Я смотрю на Колина и чувство вины , словно едкая кислота разъедает меня изнутри. Он старается ради меня , а я даже не могу приложить усилий , чтобы не думать о том,  кто живёт там за стенкой.
- Оу , нет...тушь в глаз попала .
Поехали ...
Букет завявших пионов отправляется в мусорку...

***

Закрываю  глаза, растворясь  словно туман с гор спускающийся ранним утром, белый  как молоко, скрывающий все зеленое на своем пути. Дышу полной грудью, каждой клеточкой своего тела и слушаю, как поет свиристель где-то вдали.
Время словно ручей, несется по камням. Хочется остановится и просто посмотреть , как холодная река с гор точит гранитные камни. Окунуть лицо в бегущий ручей, почувствуй этот ледяной и бодрящий момент, быть  тем, кто чувствует все хотя бы эти минуты. В том мире, где  нет ничего кроме зеленой, как яшма травы и, играющего солнца на воде, вся Шотландия — это  сказочный мир, требующий от нас быть сами собой, не ломать наше естество.
Четыре часа назад наш  самолёт приземлился в Глазго. Я обожала Шотландию  и каждый свой визит наслаждалась видами этой страны.
Пару часов сборов и мы уже были в дороге на свадьбу Кита Харрингтона и Роуз Лесли. Если честно я не была  с ними тесно знакома. Несколько раз мы встречались на мероприятиях , где я всячески пыталась выцыганить  спойлеры следующих серий Игры престолов.  Зато Колин отлично знал Роуз, что послужило поводом для приглашения.
Автомобиль притормозил, но мы не спешили выходить.
- Все-таки зря я забыл килт.- Колин ворчит, пока я поправляю ему бабочку.
- Ты прекрасно выглядишь. Но уверена в килте ты выглядишь не менее шикарно! - тихо посмеиваюсь  я.
Он поцеловал меня в губы, сначала незамечая,  что часть помады осталась у него на губах. Колин помог мне выбраться из салона. — Добро пожаловать! — поприветствовал нас хозяин дома, как только мы подошли  к огороженному поместью . Пока Колин  беседовал с ним, я принялась внимательно изучать обстановку. Все вокруг было выполнено в красивых в белых цветах. Организаторы даже небольшой оркестр пригласили с волынками , для развлечения гостей.
- Лили , скоро церемония начнётся,  а я бы хотел поздравить молодых . Займи наши места.
  Я прошла к местам для гостей. неcпешно лавирую  меж cкоплениями людей, c одинаковой доброжелательноcтью кивая большинcтву замеченных мной  знакомых; порой оcтанавливаяcь, c целью доcтойно поприветcтвовать близких друзей и перекинутьcя c ними парой-тройкой cлов и понятных только нам шуточек.
Все произошло внезапно. Дженна была предельно вежлива, но ситуация приносила мало удовольствия.
- Не то слово... Рада видеть тебя.- это была возмутимая  неисправность.
Скажи, что нибудь... Отличное платье ? Прекрасно выглядишь ?
- Милая брошка
Потом я увидела ЕГО...
Я чувствовала себя так неуютно, будто каждый в этом мероприятии знали мои мысли.
Не смотря на состояние, когда тело и разум больше в состоянии полета, чем в состоянии стабильности ...Я  прекрасно чувствовала напряжение, что исходило от Дженны, Ричарда ... Думаю,  тоже самое видели и они .
Я неловко занимаю свое место. Наступает неловкое молчание.
В фильмах всегда все просто, все расстаются, разводятся, потом несутся на встречу друг другу по песку в белой легкой одежде, а ветер развивает волосы. В жизни все не так просто, тем более в наших отношениях. И не друзья,  и не враги...
Да , Ричард... это злая шутка судьбы ! Или организатора...
- Прости  , Ричард. Я не хотела тебя смущать своим присутствием.
Fuck! Я ведь не хотела быть грубой!
Напускная меланхоличность , я бы сказала даже напускное  безразличие...
- Милая, вот ты где ! - Колин появился как раз вовремя .- Церемония вот  вот начнётся.
Мой спутник занимает место рядом и сжимает мою ладонь . Краем глаза замечаю , как Дженна расслабилась и уже даже не кажется настолько враждебной  ко мне. Только почему мне кажется,  что вечер будет ещё тем огнивом?

***
Мне нравится общая атмосфера праздника. Она завораживает своей простотой и местным колоритом.
Звонкие поцелуи фужеров, хрупкие дамcкие cмешки и особый шотландский юмор. Рядом со мной заразительно хихикает Эмилия.
- Если женщина говорит мужчине, что он самый умный, значит, она понимает, что второго такого дурака она не найдет.
Обожаю чувство юмора Кларк , а после бокала игристого кажется , что из её уст вылетают гениальные вещи.

- Лили , куда собралась  ? Я тебе ещё не рассказала, как мы снимали ту сцену из 6 сезона.
- Я сейчас вернусь!- смеясь сообщаю я . - Хочу ещё шампанского.
Вечер действительно проходит замечательно. За все это время я не видела Ричарда , при этом мне не нужно было прилагать усилия , чтобы всячески избегать его .
В толпе людей я пытаюсь добраться до столика , чтобы оставить пустой фужер, пока  наконец-то, не встречаясь с ним  глазами. Мой взгляд растерянный, как у потерянного маленького щенка, что заблудился посреди большого города. 
Я открыта для него. Слишком открыта, поэтому все это время всячески избегала общества Ричарда. Не умею защищаться от того, как глубоко внутри все кричит от терпкой боли. Мне больно прежде всего,  что я потеряла друга.

Что я могу сказать о Ричарде ? Он любит задирать голову высоко вверх, считая звёзды на ночном небе. любит громко смеяться, заполняя пустоту своим звонким смехом. он любит жизнь. любит жить. каждый день, каждый час, каждое мгновение для него — наполнено чудом. умеет видеть в самых обычных вещах что-то необычное. что-то, что другие не замечают. может находить красоту даже там, где остальные её не видят.
С ним нет рядом Дженны и я решаюсь подойти. Возможно ,это ошибка , но сейчас это кажется самой правильной вещью.
- Ты так и не научился завязывать бабочку ...- с усмешкой замечаю я.

  И вновь касаться его спины, вязки свитера и чувствовать, как руки, словно крылья птиц, свободны от мыслей и утверждений. Недавние месяцы прокрадываются в голову, что так неровно мелькают перед глазами. Сердце оно медленно издает удары в груди, словно боясь, что все исчезнет.
- Иди сюда. Не могу на это смотреть.
 С приятным удивлением, ясно читающимся между озорными чертенятами в светлых глазах, Ричард  смирно замер, лукаво наблюдая за тем, как я уверенно завязываю узел на бабочке, и расправляет воротник, ненароком дотронувшись холодными пальцами до тёплой кожи.. 

natalie dormer

Карандаш быстро скользил по листу, превращая череду хаотичных штрихов в набросок. Солнечные очки не только защищают глаза от беспощадных лучей, но и скрывают мой жадный, изучающий взгляд. Не все любят, когда на них пялятся и уж тем более, не все любят, когда их рисуют без их согласия. Моя дурная привычка, ничего не могу с этим поделать. Кто-то фотографирует каждый свой шаг для социальных сетей, я же стараюсь запечатлеть все, что попадется мне на глаза несколько иным способом. 
Я люблю наблюдать за людьми, порой мне кажется, куда больше, чем жить, собственно говоря. В этот раз  меня все-таки заметили. Элегантная леди с гривой рыжих волос, сидящая за столиком через дорогу поднялась и направилась прямо ко мне. Я поспешила захлопнуть блокнот, уж больно воинственно выглядела незнакомка, а мне вовсе не хотелось напарываться на ссору. Когда до столкновения оставалось всего ничего и я уже было набрала в грудь воздуха и придумала парочку оправданий, леди обошла меня и направилась куда-то по своим делам, напоследок обнажив в улыбке клыки.
Клыки? Похоже, сегодняшнее солнце слишком напекло мне в голову, следовало управиться с эскизами до полудня, а не торчать здесь на солнцепеке. Кажется, в ней было что-то знакомое. Возможно, я видела ее здесь раньше.
Дома пахло свежей краской. На мольберте сохла едва завершенная картина. Городская площадь, полная праздношатающегося народа. Центром служила женская фигура – воплощение уверенности и притягательности, цепкий взгляд зеленых глаз, в буйной вьющейся рыжей шевелюре проглядывали кончики заостренных ушей, а едва заметные меж полных губ клыки были чуть острее, чем нужно.
Телефон завибрировал.
«Выставка прошла на ура. Тебе следует уже сейчас подумать о следующей».
Так вот.
Хочу поиграть художницу с неким даром (оживления картин/возможностью влиять на реальность/ создавать параллельные миры/ другой похожий вариант). Может быть она одаренная, может быть ведьма, может фейри и т.д. У меня есть несколько приблизительных сюжетных веток, но все довольно сыро и обсуждаемо.
Основная мысль в наличии человека, который этот дар захочет использовать в своих, далеко не благих, целях. Насколько этот персонаж будет мазан черной краской вариативно, но между ними должно быть некое противостояние. Я раздумывала над вариантом с неким наставником из прошлого, который когда-то учил ее этот дар развивать и контролировать, а потом захотел использовать в своих целях. Еще возможет вариант, в котором она нарисовала портрет этого наставника, вызвав тем самым в мир злобного двойника, который захотел занять место реального человека. Тогда для потенциального игрока появляется возможность отыграть две противоположные сущности, а для моей героини потечь крышей от эмоциональных качелей. Как вариант, злобный двойник очень уж хочет остаться в этом мире, но для этого ему нужно поддерживать силы, питаясь себе подобными, для чего ему ну очень нужна художница, которая может создавать эти сущности для него.
Где-то здесь же мелькала мысль о том, что в городе могла произойти серия преступлений (возможно, совершенная сущностями, которые она оживила картинами). И, поскольку очевидцы давали описания людей/событий похожих на то, что отражалось в ее работах, доблестные стражи порядке не могли не задаваться вопросами.
Мысль сырая, я бы покрутила ее с разных сторон, детали обсуждаемы.

Сюжет можно вписать и на реал, заменив способности психическим расстройством героини.

carla gugino, elodie yung, abigail spencer, sarah shahi.

Сотая попытка видоизменить и пристроить образ.
«От тебя несет войной!».
Некоторые фразы намертво впечатываются в подкорку головного мозга, даже если ничего толком не меняют в жизни. После очередной ссоры с домашними она все равно соберет вещи и документы и отправится в черт знает какую по счету командировку, где в первую очередь будет беречь диктофон и фотокамеру.
Уже много лет она балансирует между сложным выбором -  дело, которое заставляет чувствовать себя нужной или люди, которые помогают не свихнуться бесповоротно от всей грязи, которую демонстрирует ей работа.
Когда-то ситуация должна накалиться до предела. Когда-то даже самый понимающий и всепрощающий муж взбрыкнет и положит перед ее носом документы на развод. Когда-то ребенок, плавно въехавший в переходный возраст, злобно пожелает ей не вернуться.
Когда-то канат лопнет и очередная поездка окончится на больничной койке, а следом придется выстраивать жизнь без знакомого дела, осознать, что вместо дома и привычного быта остались одни обломки, и попытаться что-то с этим сделать.

Кратко по возможному развитию в игре:
Хочется сложных семейных взаимоотношений (муж, которого допекла жена со своими самоубийственными выходками; дети, которые злятся на мать (возможно, кстати, приемные), прочие недовольные и переживающие члены семьи). Сложностей адаптации человека, внезапно оставшегося без дела своей жизни и подорвавшего здоровье. Попыток снова найти себя (здесь я рассчитываю впутать героиню в какие-нибудь журналистские расследования/возможно, она решит помогать какому-нибудь фонду решающего проблемы женщин/детей/беженцев/пострадавших от насилия etc).

Могу адаптировать ее как на реал, так и на мистику/способности.

summer bishil

Бэт из тех, кому ничего в жизни не дается легко, но она не унывает. Дразнили в школе из-за цвета кожи и происхождения? Научилась давать сдачи и осмеивать обидчиков так, что те предпочитали держаться подальше. Не было денег на колледж? Не унывая шутила, что форма официантка тоже ничего и до ночи зубрила лекции, лишь бы получить стипендию. Непутевый отец ушел из семьи? Не очень-то он нам и нужен? Мать стала инвалидом? Хэй, я просто найду еще подработку и буду проводить в клинике свои выходные.
Бэт не жалуется на трудности, стремится держать лицо и всегда считает, что есть те, кому хуже, чем ей.
Она так и не исполнила свою мечту, вынужденно бросив учебу на юридическом, чтобы заработать. Устроилась секретарем в юридическую фирму и вывозит, как может.
Эта дама в моих планах отлично подошла бы в историю про френдзону с неким вайбом Харви и Донны или Мондлеров. Хочется историю двух друзей-коллег-соратников по делу, которые знают друг друга, как облупленные уже много лет, ведут вместе рабочие дела, прикрывают спину, помогают избавиться от навязчивых любовников, подтирают сопли, когда необходимо и все такое. Я бы хотела обыграть как рабочие, так и личные моменты,  взаимоотношения в которых есть место искре, но трезвый разум не дает запороть дружбу и т.д.
Профессию можно взять любую, это не принципиальный момент, главное, чтобы было некое общее дело.
Рассматриваю возможность обыграть ее как на реале, так и разбавить историю мистикой.

Laura Vandervoort, AnnaSophia Robb, Lyndsy Fonseca, Zoey Deutch, Michelle Keegan, Janet Montgomery,  Katharine McPhee
Она смотрит на мир через объектив фотоаппарата. Она думает, что съемка ее страсть потому, что можно поймать мгновение. Возможно, на самом деле причина в том, что фото можно сделать идеальным: если знать, как строить композицию, когда ловить свет и с какого ракурса снимать. Несколько нехитрых манипуляций помогут убрать шероховатости. Она любит идеальную картинку и создает ее везде, где только может – в первую очередь, в своей жизни.
Влиятельный отец подобрал ей подходящего мужа – того, который чем-то был ему обязан, а потому им было легко манипулировать. Как послушная дочь она даже полюбила его, так же, как делает все – немного болезненно. И так же болезненно принялась вить гнездо, создавая идеальную семью с обложки. Брак оказался совсем не таким, каким представлялся юной, когда-то мечтательной девушке. Для одного из них он точно был золотой клеткой, второй был слишком слеп, чтобы понять.
Но рано или поздно шоры спадают. Задержки на работе выходят за все рамки приличий и долго сдерживаемые эмоции выходят из-под контроля.
Хочется отыграть и эту сдержанную, вечно все контролирующую, слегка болезненную девушку и ее срыв. Хочу ввязать ее в неприятности, хоть с мужем, хоть с любовником/цей. Пустить ее во все тяжкие. Может быть заставить вести двойную жизнь, днем играя благовоспитанную домохозяйку, а вечером опускаясь на дно.
Возможно, невольно ввязать в криминал, сделать случайной свидетельницей/соучастницей преступления или подозреваемой. Она может случайно заснять что-то, непредназначенное для чужих глаз. Может оказаться не в том месте и не в то время.

Анна, пожалуйста, давай не будем — злобный противный голосок в моей голове ехидно передразнивает Уилла. Не будем, что, дорогой? Не будем изменять? Не будем нести ответственность за свои поступки? Не будем говорить? Было бы куда проще, если бы безголосая Анна и дальше продолжала молчать и делать вид, что в королевстве все прекрасно. Ах, как великолепно, правда? Уилл бы имел все, что у него есть благодаря браку со мной, имел возможность заниматься работой, имел возможность быть хорошим отцом.. любимым папочкой в глазах сына и, имел бы молодых да дерзких студенточек. Да, что-то в этой жизни не меняется. Гамильтону можно смело присваивать титул — мистер Постоянство. Как трахал студенток десять лет назад, так и продолжает в том же духе.
Ужин — очередной акт трагедии, наконец-то подходит к концу. Я не хочу делать больно сыну, я не хочу превращать все в фарс, клянусь, не хочу. Но я не знаю, получится ли у нас иначе. Потому что та Анна, которая могла проглотить любое дерьмо и не поморщиться, потому что нужно было держать лицо, сломалась. У куклы заела микросхема и привычный сценарий оказался недоступен к исполнению. Кто-нибудь смотрел все эти фильмы ужасов, про озверевшие игрушки? Вселившийся злой дух, закоротившее устройство и вот любимая игрушка уже злобно сверкает глазами, поет устрашающую песенку ломанным голоском и втыкает в тебя кухонный нож.
Я перемываю посуду, сосредотачиваясь на монотонных, успокаивающих действиях, но никак не могу выкинуть из головы все эти мысли. Не могу забыть наглую физиономию девицы, которая явно смотрела на меня с чувством собственного превосходства. Конечно, ведь из нас двоих именно я была клинической дурой, которой наставляли рога. Не могу забыть куриц, обсуждающих нашу жизнь прямо в рабочем кабинете, даже не стесняясь моего сына. Если раньше мне казалось, что стоит только улыбнуться и притвориться счастливой, чтобы никто ничего не понял, то сейчас я очень четко понимала, что мое притворство никого не обманывало. А сейчас я и сама не могла больше обманываться. Крохотная трещинка расползалась все дальше и дальше, пуская по идеальному гладкому полотну толстых и уродливых змей.
— Довольна? — Переспрашиваю недоуменно, протирая последнюю тарелку полотенцем и убирая ее в отсек для посуды. Вытираю руки, выдавливаю на ладонь крем из дозатора, тщательно втираю массу в кожу — все методично, согласно привычному ритуалу, ни шага в сторону. — Я тебя унизила? — Смеряю Уилла возмущенным от его наглости взглядом, — Прости, это у меня на столе тряс задницей восемнадцатилетний юнец? Это ты меня застал с любовником? Это мои похождения обсуждали при нашем ребенке? — Спокойно и последовательно перечисляю мужу все его прегрешения, а то вдруг он запамятовал, и лезу в холодильник, чтобы достать кусок шоколадного торта. Я считаю, что держалась слишком долго без попытки успокоить нервы шоколадом и перееданием. Я имею право. Пусть завтра мне станет мучительно стыдно, сейчас я съем этот чертов торт. Я сажусь за стол и вооружаюсь ложкой.
— Что именно ты счел за унижение? — Я отправляю в рот шоколадную массу, обильно приправленную взбитыми сливками и блаженно закрываю глаза, едва не застонав от удовольствия — как же это вкусно. Меж тем, я действительно хочу узнать, что же именно унизило достоинство (как смешно, будь у него достоинство, он бы не скакал по студенткам), по его мнению. — Это ты впутал нашего сына. Ты впутал всех нас. Это твои похождения обсуждают у тебя на работе так, будто говорят о новой серии сериала. Это твои коллеги решили, что можно обсуждать при маленьком мальчике его семью. Люди не отличаются умом и сообразительностью, Гамильтон, но если бы ты не дал им повода, обсуждать было бы нечего, ты так не считаешь? Это все ты. Ты. Последствия твоих, чертовых, не осмотрительных действий.
Я стираю кончиками пальцев взбитые сливки с губ и слизываю сладкую массу. Что-то в голосе Уилла показалось мне странным. Я внимательно смотрю в его лицо, пытаясь понять, что же изменилось. От его обычного безразличия не осталось и следа. Это было не чувство вины. Нет, что-то совсем новое, неизвестное и.. интересное. Я соскальзываю с кухонной табуретки и обхожу стол, приближаясь к Гамильтону вплотную и с любопытством рассматриваю его лицо, стараясь понять, что же там, в его голове, происходит.
— Ты увидел меня с другим мужчиной и тебя это задело? — Интересуюсь, раздумывая над мыслью, которая до сего момента даже не приходила мне в голову. Признаюсь честно, я не восприняла инцидент с тем парнем как что-то стоящее внимания. Просто парень, который решил помочь женщине, попавшей в сложную ситуацию, не более того. Я не видела в произошедшем какого-то подтекста. Но правда в том, что я и не пыталась рассмотреть. Многие годы для меня существовал только один мужчина — мой муж. Я не видела других, все остальные были просто безликой серой массой. Даже если кто-то и флиртовал со мной или проявлял интерес, я этого попросту не замечала. Все мое внимание уходило на одного человека. Того, который этого, как оказалось, был недостоин. — Что ты почувствовал? — Я провожу пальцами по его груди, разглаживая ткань рубашки, — Тебе было неприятно видеть меня с другим? Ревность? Ты заревновал?

почерком размашистым по чистой бумаге. почерком безупречным выносится приговор зверю дикому, тому, кто не в состоянии справиться с сутью животной. весь этот фарс больше забавляет, чем напрягает подсудимого, закованного в наручники. будто сейчас накинется на любого присутствующего, в глотку вцепится, разорвёт. наследит за собой, наберёт очки в пользу пожизненного.

они такие нелепые в своём страхе.
по-идиотски безжалостные божьи твари.

кончиком языка по нижней губе. горящий взгляд на говорящего. истец живописно описывает злоключения, с которыми пришлось столкнуться при обучении выродка, простите, студента, на минуточку, обладателя красного диплома. его бескрайнее любопытство с бесконечной тягой к знаниям натолкнули на проведение экспериментов над пациентами на учебной практике. студент угрожал преподавателю расправой, если тот не станет молчать, отчего последний чудесным образом превратился в жертву. сказочка для взрослых с высоким рейтингом. так где же ложе, в какой момент мы упустили самое интересное?

стрелки часов в зале суда значительно сместились, из ниоткуда взявшиеся свидетели продолжали нести чушь.

ваша честь, не глупите, не верьте липовым документам.
ваша честь, мои отпечатки пальцев не могли быть на телах. даже если б я их и убивал, то так бы не подставился. я похож на идиота?
ваша честь, признайтесь, сколько вам заплатили, а остальным юристам?
ваша честь, знаете куда засуньте себе этот ваш молоточек.

чистосердечное признание? увольте. чешир улыбается во все тридцать два, когда его ведут под конвоем на выход. матушка вне себя от горя. отец не может поверить в произошедшее и в то, что не в силах повлиять на мнение вышестоящих людей, мозги которых были тщательно промыты.
отче, в этом мире никому нельзя доверять, особенно тем, кому протянул руку помощи, будет тебе уроком и мне, заодно.
всё это какой-то сюр. трагикомедия с примесью дебилизма от автора сценария пьесы.

мотать срок за другого. жевать парашу только для того, чтобы в случае потасовки продержаться подольше и казаться не розмазнёй. ведь слабых травят, заставляя до блеска вылизывать ботинки с налипшим на подошвы дерьмом, слабых имеют без куска мыла и гасят, гасят, гасят до тех пор, пока те не вешаются среди ночи в забитой камере. никто не поможет, не станет стягивать. страх быть следующим на очереди слишком велик.

кот находит лазейки, связываясь с внешним миром, достаёт по просьбе сигареты, карты, дурь. амбалы без мозгов не трогают столь ценных кадров, но и не уважают, просто оставляют в покое.

коту везёт на знакомые лица. один из охранников оказывается одноклассником. жизнь в тюрьме становится сносной, пока в поле зрения не появляется чужеземец, возомнивший себя богом.

кап, кап, кап…
капля за каплей стекают и трескаются зеркала. в отражении желтые глаза покажутся змеиными, если не присматриваться.
звон стекла.
свежий порез – неприятность незначительная. смоется кровь водой.
ни души в доме. ни запаха присутствия кого-либо. временная база отдыха пистолета на куче белья.
мысли зудящие гонят вперёд:
отыщи, ищи, найди.
тело носится из комнаты в комнату:
найти направление, отомстить.
таблетки найденные в ванной комнате смыть в унитаз, все, до единой.
страдай.
пистолет за пояс. прохладный металл хочется приложить хотя бы к одному пульсирующему виску, но жажда крови гонит только вперёд. след потерян. бежать что есть сил в неизвестном направлении, чтобы в физику ушла неуёмная боль и временная жажда жизни не растерялась в золе неудачи.
шум впереди. потасовка каких-то гопников. не имеет значения. нужно бежать мимо, мимо, мимо…
кудри!

руэри тормозит резко, чуть не вписываясь в стену здания, за мусорными баками скрывается. сканирует каждого члена низкосортной банды. сразу видно, детки из неблагополучного района приебались к тому, кто отличается или …. ты ещё одну жизнь влёгкую успел разрушить?
орут зверьём диким, привлекая к себе внимание.

ру, накинув капюшон на голову, морщится. чёртовы дилетанты весь район решили созвать на концерт. необходимо было действовать аккуратно и устранять цыпляток по одному, но времени не было, самый крикливый петушара уже приставил ко лбу лассе дуло пистолета. палец медленно выжимает курок:

- не в мою смену. – раздаётся выстрел. крикливый вопит сильнее, оседает на асфальт, хватаясь за ногу. начинается суматоха. кудрявый исчезает из поля зрения и появляется уже будучи на дороге. арисс с места срывается, успевая ранить ещё двоих. несётся через дорогу вверх по склону за парнем. нет, он не собирается орать вслед и испытывать на прочность дыхалку и не будет целиться из пистолета, теряя драгоценные секунды. фигура резко ныряет налево и теряется из виду. заброшенное трехэтажное здание

Гнев, подобно наточенному клинку, разрезает пространство на до и после. До – пассивная агрессия, с рождённым в ходе общения ядом, медленно проникающим под кожу, отравляющим не только кровь, но и эго человека, виновного в смерти брата и девушки. Правда его концентрации оказалось недостаточно для тотального унижения достоинства. Мелкая месть не помогла почувствовать удовлетворение. Боль продолжала свою миссию, примагничивала негатив и всё новые змеи вплетались в клубок на груди. Ком в районе солнечного сплетения разрастался с каждым жестом Ричарда, с каждым словом, направленным в сторону Арчибальда, пусть те и не несли в себе зла. Лживая забота напоказ, за плотным бархатным занавесом же – угроза смерти и повторения произошедшей трагедии, вот только инструмент для убийства иной. Растянувшееся во времени ожидание гибели капало на мозг, натягивая тетиву нервного напряжения до предела. После свершилось в момент потери управления над ситуацией. Карвер неожиданно решил уйти в неизвестном направлении без спутника, исчезнуть мороком, растворившись в тумане. Исходя из слов свидетелей их с Арчи отношений он проделывал подобное довольно часто. Пока Карвер собирался в путь, зрачки Анарина постепенно расширялись, поглощая цвет благородного янтаря, обращая взор в зловещую тьму. Однако та предпочла не делать обезболивающий укол, с вожделением ожидая премьеры спектакля, к которому так долго готовилась. Холодное помещение без окон. Ровные ряды столов с телами. Запахи формалина, хлора и спирта застывшие в спёртом воздухе. Патологоанатом медленно спустил с лица мертвеца ткань. Рин до последнего надеялся, что его разыграли - происходящее здесь и сейчас какая-то ошибка. Его близнец не мог просто взять и погибнуть. Умереть должен был он, вылетев с гоночной трассы, разбиться на высокой скорости в спортивном автомобиле, заживо сгореть на съёмках очередного блокбастера, упасть с небоскрёба с повреждёнными креплениями на страховке, получить в драке смертельный удар в висок, словить по ошибке реквизиторов настоящую пулю. Образ жизни брата зачастую пересекался с опасностью, но никогда не был связан с ней напрямую. Арчи решал любой вопрос не только посредством кулаков, он обладал невероятным талантом нивелировать конфликты, сглаживая острые углы, когда действительно начинало пахнуть жареным. Однако смерть спелась с судьбой, решили сыграть в ничью и дать именно ему освобождение от груза реальности, отправив в вечное небытие. С застывшей полуулыбкой на устах, зеркальное отражение Рина, не подавало никаких признаков жизни.

Если на мгновение забыть, где именно находились Картеры, можно было представить, что один из членов семьи спал, но его бледная кожа, холодная словно лёд, и многочисленные повреждения не давали ни капли надежды на то, что всё происходящее не более чем дурацкая шутка. Раненой птицей, сердце которой пронзила браконьерская пуля, Элис, пришедшая на опознавание тела вместе с братом и увидевшая свой кошмар наяву, вскрикнула, в ужасе закрывая рот ладонью. Не выдержав новой реальности, девушка выбежала из помещения, затем и из здания морга, падая коленями на выжженную солнцем траву. Слёзы нескончаемыми ручьями заструились по веснушчатому лицу, превращая то в маску скорби. Страдания не блокировались, выливались как и должно во внешний жестокий мир. Элис проживала их в полной мере, захлёбываясь истерикой и осознанием собственного одиночества. Сперва она проводила в последний путь отца, затем крёстную мать, а сейчас вынуждена прощаться с младшим братом, с которым за последнее время очень сблизилась. Её боль проживалась правильно, когда как Анарин, стоя среди мертвецов подобно мраморному изваянию, замкнулся в себе, не обращая никакого внимания на внешний мир. Словно приросший к кафельному полу, брюнет стоял возле бездыханного тела брата и смотрел на него словно на куклу. Ехидный смешок, раздавшийся в абсолютной тишине, заставил патологоанатома сдвинуть очки к кончику носа. Он глядел поверх них на молодого человека, с явным недоумением, когда тот разразился истерическим смехом, сотрясающим стены и потолок. Покой мёртвых нарушался странной реакцией, осуждаемой обществом при подобных ритуалах прощания. Истерика, спустя некоторое время, стихла, на смену пришло безразличие. Подделав доселе документы, сменив имя брата на своё, он подписал их при свидетелях. Похороны прошли в узком семейном кругу. Не были приглашены ни друзья, ни дальние родственники, ни какие-либо знакомые. Анарин утешал сестру, пряча ту в объятиях, отворачивал, когда гроб медленно опускали в сырую землю. Первый ком земли, упавший на деревянную крышку, заставил брюнета внутренне содрогнуться. Нанятые работники закапывали быстро, проделав работу, молча ушли, не испытывая терпение главы семьи. Когда пастор ушёл с территории кладбища, остатки былой большой семьи, с известной в больших и малых общественных кругах фамилией, ещё долго стояли возле могилы. Северный ветер подхватывал пряди волос, обсидианового цвета, моросящий дождь плевал в лицо, а ветки плакучей ивы, раскинувшиеся аккурат над могилой Арчибальда, норовили отхлестать поникшие лица. Что-то изменилось. Ветер внезапно стих. Парень готов был поклясться, что почувствовал прикосновение руки брата на своём плече, он покосился на Элис, но та безучастно смотрела вперёд себя, сложив руки в замок на груди и изредка всхлипывая. Анарин замер, прислушался, закрывая глаза. Арчи словно давал добро на имя, на месть, что назойливой мухой крутилась над головой при прочтении заключения после вскрытия. Над близнецом издевались и, судя по увечьям – сломанным пальцам, рёбрам, кровоподтёкам на брюшине, синякам, бесчисленным порезам, ожогам, чудовищные пытки шли медленно, убийцы не торопились лишать жизни. Последним штрихом стала передозировка наркотическими веществами, послание в насмешку тем, кто хорошо знал парня и его пристрастия.

Полоснув ножом по горлу шестёрку местного мафиозного босса, Рин не без удовольствия наблюдал за тем, как извергая кровь через рот, словно вулкан лаву, мужчина падает на колени и в тщётной попытке пытается закрыть руками глубокий порез на шее. Алая жидкость водопадом льётся на пол, образуя небольшое озеро, пока второй убийца находится связанным, лежащим подле невезучего товарища и глядящим на смерть того с ужасом, застывшим в стеклянных глазах. Его голова была придавлена к бетону ногой Реймонда, тяжёлым ботинком тот давил на скулу. Постепенно увеличивая давление, похуистично потягивал косячок, наблюдая за происходящим словно за шоу, которое видел сотни раз.  Разобравшись с первым, Анарин принялся за второго, мотнув головой в сторону, тем самым вынуждая Квина отойти в сторону. В затхлом подвальном помещении раздалось восемь выстрелов, столько было наград за первые места у Арчибальда, когда тот, будучи ребёнком, горел плаванием и на постоянной основе участвовал в городских соревнованиях. Голова второго после выстрелов превратилась в мессиво, ошмётки мозгов, осколки черепной коробки, брызги крови теперь были везде, в том числе и на друзьях, решивших устроить самосуд. После осознания содеянного, желудок Картера несколько раз содрогнулся. Его стошнило посреди беспорядка, устроенного им же. Увиденное подкосило его нервную систему, однако, мысленно возвращаясь к той ночи, он с уверенностью может сказать, что ни о чём не жалеет. Один из убийц перед смертью, прохрипел имя. То самое имя, которое было на устах Элис, когда она с явным неудовольствием рассказывала о бывшем парне брата, имя, которое произнёс и сам Анарин, когда отправлял его восвояси, разрывая их с Арчи отношения, имя, которое явно было причастно к подсаживанию близнеца на наркотические вещества. Ричард, мать его, Карвер, всё ещё безнаказанно топтал землю, словно шакал. Он успешно избегал возмездия до сего момента, когда Картер замахнулся ножом, не в силах больше тянуть. Замахнулся с явным желанием лицезреть перед собой такую же красивую смерть как видел однажды, забирая жизнь человека, причастного к смерти брата. Выпад не увенчался успехом, на запястье сомкнулись стальные пальцы убийцы, вывернув то до хруста. Резкая боль заставила вскрикнуть. Нож выскользнул из руки, упал, затерялся в траве. Остервенело дёрнув руку обратно на себя, в попытке вырваться, пойманный в капкан дикий зверь, схлестнулся взглядом с грозным мужчиной, не собираясь ни отвечать на вопрос, ни сдаваться.

Под градусом атмосфера этого места нравится мне ещё больше, хочется чуть ли не самой сесть за руль и рвануть по самодельный трассе. Только вот сегодня не лучший день для опасных экспериментов. Правда. Безопаснее будет просто повышать градус, пока он не упрется в отметку «хватит». Надеюсь эта самая отметка у меня имеется, иначе мне крышка.
Толпа громко ревёт, поддерживая участников гонки. Народ салютирует всем подряд, кто пустыми банками от пива, кто стаканчиками, кто футболку снял, а кто-то даже лифчик подбросил. Вокруг чистое сумасшествие, но это сумасшествие заразительное, поэтому я свой стаканчик с ядреным пойлом, которым меня угостил какой-то мимо проходящий парень, протягиваю вверх и кричу вместе с остальными.
— Да! Вперёд!
Одним взмахом запрокидываю в свое и без того изрядно пьяное тело ещё одну порцию горячительного. Заливаюсь громким, истеричным смехом, пошатываюсь, с трудом удерживаясь на ногах. Должно быть, с виду я похожа на психопатку-алкоголичку дорвавшуюся наконец-то до выпивки и вечеринки. Но мне плевать, никто из присутствующих здесь не знает, что мне пришлось сегодня пережить, а значит не имеет никакого права меня судить. Вот так вот. Да, я жалела себя, да, я пыталась забыться и да, алкоголь в этом отлично помогал.
Ещё в самом начале я поклялась себе, что весь вечер буду игнорировать Эмирая и даже краем глаза не взгляну в его сторону. Но мой пьяный мозг никак не хотел исполнять мою клятву, так и посылал указания глазам пялиться в сторону моего говнюка-брата [поправочка, сводного брата] а тот, как назло, выглядел очень уж шикарно, в своём этом шлеме, да ещё и на мотоцикле. Я стояла вполоборота и искоса на него поглядывала, иногда, правда, кивала собеседникам на их слова, смысл которых я вообще не понимала. Это я должна была веселиться, а он страдать, но пока что выходило наоборот. Он находился в центре внимания, окружённый толпой прихлебателей и девок, готовых залезть к нему в штаны прямо здесь, при всем честном народе. Бесит. Аллах, если есть на свете справедливость, то пусть этот индюк проиграет в гонке, все девки его пошлют и уедет он отсюда один, с видом побитой собаки. Может тогда моя обиженная душенька успокоится и я продолжу свое привычное существование.
Но видимо ожидать справедливость в этом гребаном мире все равно, что мечтать о водопроводе где-то посреди пустыни. Бесполезно.
За гонкой принципиально не слежу, боюсь в какой-то момент забыться и поддерживая толпу, начать кричать не то имя. Ками сбегает от её Оусана, весь вечер достававшего её, а я отвлекаюсь на телефон. Пишу маме сообщение, что я у Ками и мы делаем домашку, нагло вру, но что поделать? Отчаянные времена, требуют отчаянных мер, не так ли? Через какое-то время толпа снова взрывается, ликует, чествуя победу, как вы думаете кого?
Оф, все, с меня хватит! Это уже ни в какие ворота.
Дальше пустота. Все вокруг превращается в замыленную картинку и я практически ничего не соображаю. Лица смазаны, а голоса звучат так, словно зажевало плёнку на старом проигрывателе. Я только и делаю, что смеюсь и выпиваю больше и больше, даже не знаю что вообще пью, мне просто всовывают в руку стаканчик, а я его ежесекундно опустошаю. Зря я надеялась на отметку «хватит» видно тормозов у меня совсем нет.
— Эмель, тебе уже достаточно, идём, — кажется это Ками, она забирает стакан и тянет меня за собой, но я не могу и не хочу подниматься, мне и так хорошо, весело, наконец-то.
— Мы с Эмель отлично проводим время, не порть настроение, — рядом со мной пристраивается какой-то непонятный экземпляр, улыбаясь мне во все свои тридцать два белых зуба, ну, может у него их меньше, я не приглядывалась. Лаааааадно. Пофиг.
Ками злится, но отступает, а я снова заливаюсь диким гоготом. Смех уже льётся сам самой, ибо пьяный мозг не успевает улавливать шутки и я ни черта не соображаю. Зато мне наконец-то легко и спокойно, а значит нужно продолжать а том же духе.
В какой-то момент меня резко выдергивают из толпы и тащат в сторону. Сил совсем нет, но, кажется, я все же вырываюсь, смутно припоминая фигуру напротив. А, точно, мой новый кошмар, собственной персоной. Не успеваю и слово вставить, как между мной и Эмираем вырисовывается тот парень, что сидел рядом. Класс, заступничек ещё нашёлся, как же они все бесят, хочется подойти и врезать по роже, только Эмирай снова тянет меня в сторону. Не хочу идти с ним, но и с тем придурком не собираюсь оставаться, настроение в конец испорчено, надо просто вернуться домой. Блин. Только вот отойти далеко нам не удаётся, ибо тот амбал совсем против, что пьяное тело, которое он окучивал весь вечер, куда-то нагло уводят. Он бросается на Эмирая, а меня отбрасывает в сторону. Не удержавшись в пространстве, я, пошатываясь, все же шлепаюсь прямо на задницу, попутно царапая при торможении ладони.
— Черт, — ругаюсь себе под нос.
Но, знаете, этот ядреный коктейль из боли, злости, раздражения и сожаления, действует на меня освежающе, кажется, даже алкоголь слегка выветривается и я немного трезвею. А может я и не была настолько пьяной, как хотела себя чувствовать? Пока поднимаюсь и отряхиваюсь, кто-то уже разгоняет сцепившихся парней, пусть Аллах пошлёт им процветания, хоть где-то есть здравомыслящие люди.
Пошатываясь подхожу к Эмираю и толкаю его в грудь, он намного сильнее и трезвее меня, но поддаётся и отступает.
— Какого хрена ты творишь? – Взрываюсь не хуже самой опасной взрывчатки, — Чего ходишь за мной? А? Что тебе надо? Займись своими делами!
Толкаю его в грудь ещё и ещё, пока он не отходит дальше, а я не выплёскиваю на него всю свою злость. Торможу, шумно выдыхая. Ощущаю себя разъяренным быком, никак не меньше. Его ответ выбешивает снова, только ещё больше.
— Не знаю я, кто он, да и не хочу знать, — срываюсь на крик, — да и тебе-то что? Тебе-то что? – Протягиваю последнее и подхожу ближе, тычу ему в грудь кончиком указательного пальца, — кем ты себя возомнил, а? Ты мой брат? Нет! Папочка что ли мой? — Из горла вырывается нервный смешок от подобного сравнения, — я что хочу, то и делаю, отвали! Понял?
Сверкаю безумным взглядом. Я и так с трудом держалась на тонкой грани, теперь же эту грань благополучно перешагиваю. Плевать на кучу зевак вокруг, плевать на телефоны, на которые они снимают забавное зрелище, плевать вообще на все вокруг. Хватаю за шкирку какого-то зависшего в телефоне парня, притягиваю к себе [даже не знаю откуда столько силы взялось] и смачно впиваюсь ему в губы, вот прям так, сильно, что аж затошнило и алкоголь попросился наружу. Благо быстро отпустила очумевшего бедолагу обратно и мне отпустило тоже. От тошноты отпустило, а от психоза ещё нет.
— Делаю, что хочу и с кем хочу, тебя это не должно касаться, — бросаю злобно Эмираю, а потом меня пробирает на дикий хохот, похоже истерика уже началась, — а может…, — получается даже подойти к нему не пьяной походкой, а немного грациозной, с такой многообещающей улыбочкой на лице. Толпа вокруг затихла в предвкушении ещё более крутого представления. Что ж, мои границы стерты и мне больше нечего терять, — может, сам хотел меня трахнуть? Признайся, ну же, давай, — все тот же коктейль намешанных чувств толкает меня дальше. Приближаюсь в плотную к Эмираю и просовываю руку ему под майку, провожу пальчиками вверх по горячей, немного вспотевшей коже, — злишься, что кто-то может сделать это раньше тебя? – Ядовито улыбаюсь, — хочешь меня трахнуть? Скааажиии, — тянусь на носочках вверх и шепчу ему прямо в губы. Воздух вокруг нас трещит от напряжения, а кончики моих пальцев, которыми касаюсь кожи Эмирая, вспыхивают, словно подожженные спички. Моя же игра стремительно оборачивается против меня. Твою же мать!
— Эмель, что ты творишь? — Откуда-то появляется Ками и дёргает меня на себя, — уходим, лучше продолжим веселье в другом месте, — она бросает в Эмирая самые красноречивые взгляды и тащит меня подальше от этого места. Я не сопротивляюсь, ибо успела сказать ему все, что хотела, даже больше!