Над червоточиной Отстойника реяла неоновая ночь. Небесная сфера, расцвеченная далёкими огнями корпоратского рая, роняла на городскую клоаку мелкую морось, глянцевой плёнкой расстелившуюся по неприглядным картинам подворотен. Блики живого, открытого пламени, бесновавшегося в цисцерне, смотрелись в артхаусных пейзажах Даунтауна почти чужеродно, и тени, которые оно порождало, могли показаться точно вырезанными из другого мира.
— Клянусь, вчера ни единой лишней капли в рот не взяла, Билли-боб, — вполголоса заявила женщина, греющая руки об огонь. Её беспалые перчатки издавали запах тлеющей вискозы, а половину лица закрывали от взгляда старомодные африканские кудряшки. Впрочем, даже с такой особенностью стиля было заметно, что зрачки жительницы Отстойника не поддаются сужению даже под ярким светом.
— На здоровую голову чупакабр посреди ночи не видят. – хрипло раскашлялся её собеседник, растянувшийся на самодельной лежанке под замысловатой металлоконструкцией, вестимо, некогда бывшей несущей моста. — Так что не пиздите, синьорита.
— Я тебе говорю, не зря в городе болтают… всякое, — пробормотала та в ответ, утирая течь из носа предплечьем.
— Вот поживёшь недельку трезвой – сразу все ночные бабайки пропадут, поверь на слово.
— Неплохо бы ещё, чтобы Остойник превратился во что-нибудь более…
«Сеньорита» осеклась, и на мгновение могло показаться, что некая незримая сила держит её взгляд прикованным к колышущимся из-за пламени теням против её воли. Почти противоестественно она вытянула шею, пытаясь углядеть, что блеснуло в полосах тьмы и света. Гладкий, будто бы пластиковый блеск лезвием полоснул её по роговице. Женщина шарахнулась назад, чем не на шутку напугала собеседника – темнокожего мужчину лет шестидесяти на вид, тощего и к текущему возрасту уже целиком покрытого сединой.
— Что там, Сэм? А? Что ты там увидела? – отчаянно путая диалекты, сипло бросил Билли-боб, вскочив на негнущиеся ноги.
Губы у женщины дрожали, глаза же, распахнутые так, будто она боялась сомкнуть секи даже на одно мгновение, влажно заблестели. Некоторое время она беззвучно шевелила губами, медленно отступая назад, так, будто из тёмных, почти лавкрафтианских глубин Отстойника на неё глядело одно из обличий смерти. Затем она, наконец, протолкнула ком, стиснувший горло и зашептала. Монотонно, сорванным, свистящим шёпотом, точно одержимая:
— Ты когда-нибудь читал Джорджа Ланджелена, Билли-боб? Его герой проводил опыты по телепортации, прямо как в наше время. В тот эксперимент, который он проводил, попала муха. Муха, Билли-боб. Заигрывание с силами, которые ты не понимаешь, может превратить тебя в богомола, ползущего по разлагающемуся телу города.
— Да что ты, ёб твою дивизию, несёшь, Сэм! – в сердцах вскрикнул Билли-боб, подспудно надеясь, что громкий голос посреди далёкого завывания ветра, поскрипывания витрины, шелеста рванины позади, дробного стука конденсата по крышам и шёпота негритянки рассеет морок. Древний страх, живущий в душе каждого человека с начала времён – участь быть сожранным чем-то, что непостижимо ни уму, ни фантазии.
Ночной Рим, впрочем, безмолвствовал. Что бы ни попалось на глаза Сэм, оно так и не вышло под разящий свет пламени.

«В этом есть что-то супергеройское, а?»
Если бы у голоса Нойз было цифровое воплощение, её усмешка разлетелась бы на мириады пикселей, вспышками достигая тёмных углов сознания Свена. Он был привычен к её присутствию настолько, насколько можно привыкнуть к тому, что твой внутренний голос, который нашёптывает самые дурные моменты жизни перед сном, обрёл собственную личность. Стромберг не ответил. Отчасти потому, что не видел смысла вступать в полемику посреди задания.
Город в самую его тёмную пору был для рипера родной стихией. Казалось, и фантомного присутствия нетраннера ему не требовалось для того, чтобы знать лучшие пути. Здесь проходила большая часть его осознанной жизни. Римской ночи принадлежала его душа, и Свен искал любые способы, чтобы избавиться от этой жестокой зависимости. Он двигался по проложенному Нойз пути подобно тромбу на пути к сердцу, которому должно замереть навсегда. Или продолжить биться благодаря своевременному купированию последствий – друзей ли, врагов ли. Впрочем, в нынешнее время мало кто мог похвастаться наличием отношений подобного рода. Тупое, поверхностное безразличие владело умами с тех пор, как жизнь потеряла изначальную ценность.
В этот раз Нойз удалось его удивить – путь пролегал через давно забытый всеми, кроме определённого круга лиц, канализационный слив. Система фильтрации воздуха включилась за десять шагов до лаза, в который ни один здравомыслящий человек не стал бы соваться хотя бы из обострения клаустрофобии при одном взгляде на него. Свен помедлил, разобрав часть старой кирпичной кладки – сделанной, надо сказать, на совесть. Особенно для двадцать второго века.
Система вывела на визор информацию о повышенном содержании токсинов и сниженном кислороде в воздушном пространстве. Мир расслоился на зелёное и оранжево-красное измерения, предстающие взгляду рипера в зависимости от текущей необходимости. Под литым забралом шлема из полимерных неорганических смол и стекла, роднившим его образ с богомолом, зрачки Стромберга подёрнулись рыжими бликами. Ноги Свена погружались в ил до половины голени. Если бы не техническое преимущество, перемещение по клоаке далось бы ему с большим трудом. Удивительно, но наряду с самыми живучими паразитами здесь умудрялись обитать люди – издали, сливаясь с почти непроглядной темнотой, Свен различил пару человек в адаптивных кислородных противогазах, впрочем, похожих скорее на членов банды, обнаруживших хорошее место для сходки. У одного из них, на груди незатейливой формы, Свен различил нашивку: прошитую скальпелем, безобразную голову с ошмётками мёртвой плоти. Мусорщики, которых кто-то считает чуть ли не природными врагами корпорации. В любом случае, это объекты, не входящие в список задач рипера.

«Боюсь, эта лестница не выдержит твой вес.» — констатировала Нойз, не скрывая своей заинтригованности.
«Это ты увидела по старым картам города?» — сухо поинтересовался Свен, оценивая соотношение ржавчины и уцелевшего металла.
«Нет.»
Уточнять они оба не стали, так же как Стромберг не стал проверять на прочность обломок лестницы к люку наверх – по сведениям нетраннера, там был выход был аккурат на одну из улиц, однако для этого пришлось бы выломать часть асфальтового покрытия и этим переполошить половину города. По данным Нойз, цель всё ещё находилась у себя дома, так что спешить было некуда. Слив, вероятно, вследствие трансформаций облика города, вывел к обрыву на высоте третьего этажа. По поверхностной оценке, возможностей для спуска практически не было – это объясняло крайнюю запущенность конкретно этого прохода. Аккуратно сняв металлическую решётку, Свен сгруппировался для прыжка и, после сравнительно короткого полёта и скользящего удара, даже в таком исполнении отдачей прилетевшего по зубам, перешёл в перекат.
Рипер взобрался по пожарной лестнице по левую руку, в трущобной кишке, в направлении балкона на пятом этаже.
Мир снова приобрёл адекватные реальности цвета.
«Тут что-то не то.»
Свен осознал посыл по первому же слову Нойз, в котором скользнула интонация беспокойства, и, едва подтянувшись на руках, тут же прильнул к спиной к стене, дабы возможные друзья цели не могли рассмотреть непрошеного гостя. Донельзя архаичный телевизор, принадлежавший Таддео Гальярди, покрылся крупными помехами и битым цветовым «расслоением». Освещение нещадно коротило, и его периодические вспышки вылавливали из безвкусицы квартиры, напоминавшей логово сороки, предметы меблировки, стоящие невпопад украшения и ассиметричную кровавую композицию на полу. На картине тепловизора отображавшуюся немногим теплее, чем прочее наполнение комнаты.
Нойз озадаченно замолкла – по крайней мере, необычайную тишину на линии связи Свен расценил именно так. Он аккуратно взломал дверь балкона и, не нарушая возможную картину преступления, издали, вскользь оценил масштабы бедствия. Цель оказалась распахана аккурат вдоль позвоночника, от основания черепа до копчика и говорить о целостности или наличии её органов не приходилось. Изымал оные не слишком квалифицированный даже для мясника дилетант.
Спустя пятнадцать секунд в штаб полиции Рима поступил звонок.

Никки выросла в обычной семье. Мама с папой развелись, когда девушке было 19 лет. Не сказать, что она была к этому морально не готова, когда они ругались каждый день, хочешь не хочешь начнешь понимать всю ситуацию. А политика девушки в плане отношений такая: не складывается – уходи, зачем сохранять статус семьи ради собственно этого же статуса. Поэтому отношения с семьей у нее не испортились. С детства ей нравилась играть в доктора, и Николь пошла учиться в медицинский, где в итоге стала хирургом. По началу она была очень открытой и все принимала близко к сердцу, этакая булочка с корицей, с идеалистическим взглядом на жизнь, ведь она выбрала благородную профессию, спасает жизни и дарит надежду. Но с каждым годом работы эти качества стали угасать…И после потери пациента Никки поняла, как была не права и срочно пришлось снять эти дурацкие розовые очки, и что ее профессия требует от нее холодного разума, расчета и железобетонной нервной системы. Статус человека Никки не важен, ей неважно кто перед ней, богемная мадам или вор, с последним разберется полиция, а ее работа заключается в спасении жизни человека. У Николь никогда не было шумной компании, все ее друзья – коллеги. С ними она по пятницам ходила в местный барчик и пропускала по стаканчику горячительного, чтобы проветрить голову. По этой же причине с личной жизнью было тихо, как в больничном морге. Был мужчина, с котором Никки даже жила вместе, но вечные разговоры об «интересных случаях» за завтраком и возвращения домой в ночи были ключевым аргументом для расставания.  Когда началась эпидемия, она пыталась вывести родителей загород, но не успела, они не пережили эпидемию. Она закрылась в себе, готова была рвать и метать все на своем пути. Почему ничего не говорили, почему не предупредили, было и есть очень много почему. Контакты со всеми, кого она знала потеряны и сейчас она одна, как и все старается выжить. Банальные походные навыки у Никии есть, но не более того. Ей нелегко это дается, особенно если учесть, что она безумно боится темноты, как бы расточительно бы не звучало, она нашла маленький светильник на батарейках и не выключает его. По началу девушке было достаточно тяжело смириться с новым миром и полного отказа от комфорта. Банально её любимая утренняя традиция выпить чашечку зернового кофе с вкусной булочкой с сыром так и осталось теплым воспоминанием из прошлого. Никки долгое время боялась доверять людям, да, в помощи она не откажет – поможет, но после постарается как можно скорее скрыться. И до последнего момента ничего бы не изменилось, если бы на очередной вылазке за продуктами она не встретила человека, у которого был глубокий порез на ноге, по всей видимости от лески. Может это интуиция, но девушка не испугалась предложить ему помощь. Сохраняя все меры безопасности и максимальной, в данной ситуации, стерильности она обработала антисептиками рану, наложила швы и «накормила» парой таблеток, чтобы побыстрее снять воспаление и миновать заражение крови. Как оказалось, это был человек из некого сообщества под названием «Джорджия». Никки терзалась, не знала, как поступить, продолжить жить, а точнее существовать, как отшельник или же примкнуть к большой группе, где она будет в безопасности и тем более сама сможет помочь и быть как раньше полезной обществу… Ведь не всех поменял новый мир и хорошие люди еще встречаются, ведь так?

Не зря говорят, что время странная вещь. На самом деле, время – жестокая штука. Когда в жизни происходит множество приятных событий, и в целом все идет своим чередом, то кажется, что оно летит. Оно нещадно бежит не оглядываясь, ускользает как ссыпающийся песок сквозь пальцы. И ощущение, что ты ничего не успеешь, ведь так много нужно еще сделать, так много планов и желаний. А ты только и бежишь, пытаясь догнать это коварное время. И мечтаешь, чтобы оно хоть чуть-чуть замедлилось, чтобы подарило шанс на то, чтобы была хоть возможность воплотить свои планы в жизнь. Но вот парадокс, только стоит произойти ужасному событию, как время останавливается. Оно словно играет с тобой. Оно не торопится и смакует каждую секунду. Время насмехается и наблюдает за твоими метаниями и страданием. Как стараешься выкарабкаться, как барахтаешься в этом океане боли. Но только для внешнего мира оно идет своим чередом, а для тебя каждая секунда превращается в вечность.
Казалось, что время остановилось, и девушка стоит на этой чертовой кухне уже вечность. Но это было далеко не так. Николь старалась усмирить свой страх. Но это были просто жалкие попытки. Сердце все также бешено билось, пульс гремел в ушах, дыхание частое и прерывистое. Еще немного, и Ники потеряла бы сознание.  Но этого делать категорически делать нельзя. Кто знает, что происходит за этой дверью. Разумеется, стоять вот так, безоружной и ждать своей судьбы полное безумие, но она ничего могла сделать.
В миг дверь с грохотом открывается, как она не слетела с петель – загадка. Громкий звук бьющейся двери об стену заставил девушку вздрогнуть и вскрикнуть, она тут же закрыла руками рот. Будто это сейчас ей помогло и человек развернулся бы и ушел. Далее показалось дуло винтовки…и затем показался мужчина. И тут время вовсе замедлилось настолько, что секунда была соразмерна часу. Николь не думала, что ее жизнь может закончится вот так. Ведь несмотря на все риски, она смогла пережить эпидемию, до этого момента весьма неплохо устроилась. Да одна, но на то были свои причины и это был осознанный выбор. Не имея опыта в стрельбе и бою она успешно добывала себе продукты и прочие полезные вещи. И вот в очередной обычный день к ней врываются с оружием, ну точно не чай попить и поговорить о жизни. Девушка уставилась на него огромными зелеными глазами полными ужаса и страха. И время остановилось. В голове сплошной крик ужаса и паники. Что делать? Ответа у Николь не было. Но нужно было хотя бы попытаться выбраться из этой ситуации, сейчас плыть по течению категорически запрещено. Если она ничего не предпримет – ее могут убить. Если попытается спастись – ее могут убить. Поэтому почему бы и не побороться за свою жизнь?
Не разрывая зрительный контакт она сделала единственное, что пришло в голову. Хоть мужчина был близко, но не достаточно, поэтому девушка подлетела к нему и что есть силы толкнула его. Может сыграл элемент неожиданности, может он не ожидал что она начнет барахтаться, но он чуть-чуть пошатнулся назад. Она надеялась, что он хоть освободит ей дверной проем, что позволило бы ей проскользнуть и добраться до входной двери. Но разумеется, ей не хватило бы сил повалить здорового взрослого мужчину, но зато это дало ей пусть небольшую, но фору. Поэтому она приняла решение добраться до своего пистолета. Николь подбежала к столу и схватила пистолет. Как бы она не старалась унять дрожь, руки все равно тряслись. Явно находясь в состоянии истерики она наставила на него пистолет. Это мало бы чем помогло, против винтовки и наверняка обученного бойца. Но это был шанс.
- Что Вам надо?! Продукты? Забирайте и убирайтесь отсюда! – девушка сказала на повышенном тоне на гране крика и истерики. Продолжая держать на трясущемся прицеле мужчину.

Казалось сердце сейчас выскочит из груди. Девушка была в панике, но она старалась держаться. Хотя честности ради, это давалось очень нелегко.  Она прекрасно понимала, что противостоять мужчине она не сможет. Да он ранен, и не слабо, на нем не было живого места, но все равно он сильнее, агрессивнее, а что может она? Может быть ранить? Убежать? Но поможет ли это? Николь смотрела на него огромными испуганными глазами крепко сжимая свой рабочий инструмент, хотя сейчас это можно было квалифицировать как холодное оружие. Но то, что произошло потом, девушка не ожидала. В один момент парень приблизился к ней и схватил за руку. С каждой секундой его хватка усиливалась от чего скальпель как горячий нож по сливочному маслу начал разрезать руку незнакомца, а ручка больно впиваться в ладонь девушки.
- Идиот! Что ты творишь!? – Крикнула на него девушка, все еще безрезультатно пытаясь вырвать руку из его хватки ну или хотя бы попробовать оттянуть скальпель, чтобы не нанести еще больший вред. Но мужчина так просто не остановился и не отстал. В следующее мгновение он быстро и ловко развернул девушку, заломил руку так, что боль огнем разлилась по телу и пальцы разомкнулись. В следующее мгновение он резко толкнул девушку вперед, и она врезалась в комод, задев при этом несколько баночек, пара упала и разбилась. Но она лишь чувствовала боль в руке и слышала глухой звон скальпеля, который только что упал на пол. Николь так и осталась стоять тяжело дыша, полностью опустошенная и смотря на крышку комода. Водоворот мыслей ее поглотил. И единственное чего она хотела, так это быстрой и легкой смерти, если он все же решит ее убить.
- Теперь можем и поговорить, я не причиню тебе вред, если ты мне поможешь – она слышала, как он отошел и медленно, настороженно развернулась к нему лицом. В этот момент она встретилась взглядом со своим гостем. Его взгляд был измученный и уставший, но одновременно с этим в глазах была видна жесткость и воля к жизни. Николь сразу поняла, какая помощь ему требуется. И как удивительна эта сволочь судьба. Что вот так, избитый мужчина в прострации наткнулся на незаметный охотничий домик в лесу. А этом домике жила она, и она врач.
- И не советую снова пытаться меня покалечить, меня Кайден зовут, как давно? Буквально пару часов назад...если ты боишься. – Никки молча выслушала его, одновременно с этим стараясь успокоиться и решить, как действовать дальше. Она боялась, искренне боялась, что она сейчас поможет ему и станет не нужна и затем ее можно будет убить. Но мужчина не был похож на маньяка, конечно если мы и исключим инцидент со скальпелем, но дело в том, что в нынешних реалиях все потаенные демоны человека вырвались наружу, и от прежних нас осталась лишь оболочка. Поэтому не было гарантий, да ни черта не было. Но Николь однажды поклялась помогать – и она поможет, а там будь что будет, если суждено умереть…, то пусть это будет быстро.
- Николь – сухо ответила девушка все еще пристально смотря на молодого человека.  Глубокий вдох…Один, два, три, четыре, пять…выдох. Эта методика всегда ей помогала успокоиться и прояснить разум. Она вновь посмотрела на него, но уже ясным взглядом. Да, пациент сложный, ранений много, но они ерундовые, а вот с плечом придется повозиться. Разумеется, у нее были запасы медикаментов и инструментов, но условия…она бы все отдала, чтобы вновь оказаться в стенах больницы, в кристально чистой и стерильной операционной, вдохнуть этот запах или просто надеть свой халат и пойти на обход.
Девушка вышла из транса, подошла к окну и резким движением раскрыла шторы от чего яркое солнце тут же проникло к дом. Дальше она подошла к дивану, скинула подушки на пол.
- Сядь сюда – строго сказала Крамер. Дожидаться его перемещения она не стала и быстрым шагом пошла к выходу из дома. Никки вышла на крыльцо, на секундочку остановилась…на улице было так тихо и спокойно, но кто бы знал, что внутри этого маленького домика, стоящего в этой тихой гавани… далее уверенным шагом она пошла к бочке с водой. Взяв рядом стоящее ведро девушка зачерпнула воду и вернулась в дом. Неожиданный пациент уже сидел на диване. Никк поставила ведро рядом с ним и вновь ушла. Со стороны казалось, что она носится как ужаленная в зад, но девушка четко знала, что делает. Николь прошла в свою комнату. Под кроватью она хранила чемодан, наполненный разными лекарствами и инструментами. Девушка встала на колени и вытянула тяжеленую махину. Открыв свою сокровищницу она достала антисептики, обезболивающее и еще необходимые атрибуты для оказания помощи Каю. Взяв все, что она достала в охапку Никк вернулась к Каю. Ногой девушка придвинула журнальный столик и выложила на него все, что было у нее в руках. После сходила на кухню, чтобы налить в стакан воды. Наконец закончив с подготовкой, Николь вернулась в комнату, села рядом с мужчиной и протянула ему стакан с водой и взяла со стола таблетку.
- Выпей. Это викодин. Сильное обезболивающее. – сухо сказала девушка даже не посмотрев на парня. После она сменила самодельную маску на медицинскую и надела латексные перчатки. Да расточительно, но что поделать - привычка. Потом, может быть она пожалеет, что тратит вот так ценный ресурс, но это будет потом. Взяла спирт и принялась протирать щипцы и иглу.
- Сразу предупреждаю, мы не в больнице, будет больно, если не будешь дергаться, то все пройдет более-менее гладко. Советую говорить. Расскажи о себе. – Отложив инструменты на чистую тряпку она наконец взглянула на Кайдена и улыбнулась глазами. А как по-другому? Когда твое лицо все время скрыто под маской и не видно улыбку, а пациента надо приободрить. Научишься разговаривать одним взглядом.  Девушка аккуратно взяла его руку, чтобы получше рассмотреть ранение. Выглядело это дело не очень хорошо. Будет больно. Будет очень больно.
- Готов? – Дожидаться ответа она не стала, девушка взяла ножницы и не спрашивала разрезала футболку на парне. Взяла чистую тряпку, промокнула в воде и начала едва касаясь протирать кожу вокруг ранения. Он начал морщиться, кровь тоненькой струйкой сочилась из раны.
- Чшшш...-Кто бы мог подумать, буквально десять минут назад этот мужчина заламывал ей руки, а теперь она сидит и пытается ему помочь, причинив при этом как можно меньше боли. И в этом Вся Николь Крамер. Когда она в работе, она забывает о ненависти и злости, забывает об обидах. Максимум она резко затянет узелок на повязке, такое мелкое гадство. Но не более. Девушка не будет пользоваться своим положением, чтобы насолить человеку. Конечно, может быть все потому, что пока она не встречала еще настоящих маньяков и убийц, и отношение к ним у нее было бы другое.
- Я сейчас потихонечку залью в рану антисептик, чтобы остановить кровь. Ничего критичного и да, щипать не должно, но будет неприятно – Она рассказывала о своих действиях Кайдену, ведь если человек хоть примерно предполагает, что его ждет, то становится легче перенести боль. Нет ничего хуже страха перед неизвестностью.
Николь взяла баночку с антисептиком, сняла колпачок. Одной рукой она помогала себе, придерживая его плечо, а в другой руке у нее было лекарство, которое она уже тоненькой струйкой заливала в рану.

Деловая женщина — таким Девид импонировал до определенной степени, предпочитая общаться с подобным типом, нежели с пустыми куклами, висящими на шеях любовников. И все же, осторожность приходилось соблюдать и с теми, и с другими. Впрочем, это не мешало ему оценить миловидность элементаля, но ровно до того момента, пока та не закончила давать ценные указания. Он, в принципе, и так все знал, но понимал, что мисс Солар, скорее всего, уже на автомате разжевывает все клиентам, чтобы даже дебил понял, что к чему. Девид дебилом не был, по крайней мере не настолько, чтобы перебивать девушку — у каждого свои издержки профессии.
— Нет, все предельно ясно. — скупо улыбнулся в ответ и только после опустил внимательный взгляд на артефакт.
Действительно невзрачный, так и не скажешь, что вещица стоящая, но опытный маг сразу опредедит ценность. Линч не обладал выдающейся магической силой, а вот опыта у него было,хоть отбавляй и потому он не торопился хватать артефакт. И дело было не в трепетном волнении и прочей ерунде, а в деловом подходе — ему нужно было верное слово. Нет, шефанго прикидывал варианты загодя, но сейчас колеблется. Откуда взялись сомнения, непонятно, но Девид медлит, не сводя пристального взгляда с артефакта и только спустя долгих десять секунд всё-таки достает браслет из футляра.
Магия — интересная штука. Для кого-то она непонятна и удивительна, а для таких, как Линч, привычна и один хрен порой удивляет. Браслет в руке отзывался едва ощутимой пульсацией, не физической, а словно магия пробовала на вкус своего хозяина, незаметно перестраиваясь и поддаваясь силам шефанго. Ему чертовски нравилось это ощущение и даже выражение лица Линча стало более расслабленным, словно он решил какую-то важную задачку и теперь наслаждался результатом. Вот только паскудный закон подлости решил испортить момент. Земля содрогнулась прямо под зданием, в котором они находились, но толчок этот был несильным, словно где-то под ногами промчался на всех парах древний поезд, от хода которого задрожала посуда на столах и десерты под стеклом витрины затряслись в ужасе. Видимо, они уже знали, какую подлянку уготовила судьба всем посетителям. Девид вот не знал и потому лишь настороженно посмотрел на Солар, чтобы в следующую секунду просто провалиться сквозь землю. Это было настолько неожиданно, что он только и успел, что схватить девушку за...да черт знает, за что он там не схватил, но дёрнул на себя резко и сильно, цепляя краем глаза как за окном все поглотила тьма. Или это их поглотила? Он не знал, нихрена не знал и даже думать было некогда, потому что все менялось в считанные секунды: столы вместе с посетителями сносило в сторону и их с Солар несло туда же, стойка, пробившая панорамное окно, унесла с собой нескольких несчастных, которые просто испарились, явно не пережив этот пиздец, а над головами как лазером срезало потолок, добивая или калеча особо невезучих. Девид же клещом вцепился в девушку одной рукой, а второй не менее цепко держался за оконную раму, абсолютно не желая вываливаться в хрен знает куда. Артефакт он держал в зубах, как голодная псина кусок мяса. Паника? Естественно! У него ещё вся жизнь впереди и орден, опять же, на руках! Помирать не хотелось от слова совсем и потому шефанго только тяжело дышал от таких волнительных кульбитов да метался взглядом из стороны в сторону, пытаясь понять хоть что-нибудь.
Каких-то пара секунд прошло, а жизнь многих существ круто изменилась. Точнее, она оборвалась, а для них с Солар перевернулась с ног на голову. Их тряхнуло с такой силой, что металлическую раму просто выбило из стены, а вместе с ней на землю полетели и Линч и девушкой, благо до нее было недалеко, ведь оба этажа буквально сложились, как карточный домик, добивая выживших массивными плитами. Девид только возмущённо прохрипел что-то невнятное (всё-таки артефакт в зубах не располагал к четкой речи), когда его спина встретилась с влажной землёй, а другая сторона тела приняла на себя ещё килограмм пятьдесят, не меньше. Сейчас он знал только одно — они живы и находятся в полной жопе.

• Жена начальника военной полиции КЗ - это звучит серьезно. И открывает пространство для заигрываний с властью, интриг... попыток изменить систему изнутри? Одно точно, она - не тихая и покорная серая мышка, нет мэм. Скорее этакий серый кардинал и дипломат от Бога, видящая цель (порядок и закон под взором нового правительства), но понимающая, что можно и нужно не только стрелять, но и договариваться. Хитрить и иже с этим.

• Сильная духом, умная женщина. Хитра, отважна и вишенкой на торте — имеет карт-бланш говорить мужу всё, что думает и называть вещи своими именами (и он даже порой готов признать, что мол да, дурак, сглупил), но пользуется этим осмотрительно, не ища границ дозволенного.

• Кэролайн (это может быть второе имя) и Стивен в браке уже около двадцати лет, вместе и лиха хлебнули, и счастливый пирог заточили. Растят двоих детей, до событий 2013-го года воспитание по большей части лежало на плечах миссис Райдер и она с этим вполне справлялась, а косяки можно списать на вечно пропадавшего на службе супруга. Стивен не против ибо жену любит, ценит и это взаимно.

• Кэролайн - медик. Важно именно взаимодействие с большим количеством людей... для их же, порой, блага. Да и в постапе врачей ценят, проще найти завязки для игры.

• После 2013-го года, когда семья оказалась запертой (спасенной!) в карантинной зоне Чикаго, поддерживает супруга, со временем возглавившего военную полицию FEDRA. Не одобряет многие его шаги, но в общем и целом придерживается той же линии — централизованная власть, закон и порядок. Благодаря влиянию Кэролайн, Райдер порой сменяет гнев на милость и лютует куда меньше обычного. Влияние, надо отметить, завязано на доверии Стивена к мнению жены, на её обаянии и умении правильно подобрать слова. Приказной с истеричными нотками тон или надутые обиженно губки — это точно не про неё.

• Знает о том, что сын главного полицейского КЗ начал симпатизировать Светлячкам, но мужу об этом не говорит. Возможно осторожно добивается каких-то своих целей?

---

Дополнительно: внешность обговариваема, в плане биографии — максимальный простор, а вот в плане характера — хотелось бы именно умную, обаятельную и с хитрецой Женщину, без вульгарностей и сильных перегибов. Я всегда открыт к обсуждению, идеям, согласованию некоторых пунктов заявки. Пишу в третьем лице, от вас желательно то же. Люблю в грамотность, но не стучу по голове за невольные опечатки и иже с этим ибо сам порой не без греха. Адекватен, готов в самые разноплановые отыгрыши (интриги, семейные ламповости, хоррор и выживач...). Не (!) спидпостер ибо реал.

Liam Flynn 32, сын, "ирландец", лидер "охотников за головами" Oliver Stark* Родился в Северной Ирландии, но в юном возрасте с матерью перебрался в Штаты. Рос в не самой благополучной среде - мать работала в ломбарде, бывшем прикрытием для торговцев оружием (одним из таких был и отчим Лиама). Однако, сумел получить нормальное образование и избежать особо пристального внимания полиции. Рано научился постоять за себя - какой ирландец не любит драки - и обращаться с оружием. После начала грибного апокалипсиса, вместе с матерью и отчимом основал группировку "Ирландцы", состоявшую из крепких ребят с ирландскими корнями (над названием долго голову не ломали, да), он же возглавил самые отчаянные головы, предпочитая лично участвовать в охоте на двуногую дичь. Лиам - напористый малый с барахлящим порой чувством самосохранения, получает особенное удовольствие от охоты на зараженных. Ирландец до мозга костей, за своих ребят хоть против щелкуна в рукопашную. На половину (фу-фу-фу) англичанин, о чем благополучно не знает, потому спит спокойно. Дополнительно: внешность обговариваема, спидпостинга не требую (это и не про меня), люблю в грамотность и жду того же, желательно писать от третьего лица и помня про грамотность, но за ошибки не бью ибо сама порой отчебучиваю опечатки по Фрейду.

---

Cormac O'Neill 45, "ирландец", оружейник Tom Vaughan-Lawlor* Оружейник группировки, способен реанимировать даже самый раритетный музейный огнестрел. В прошлом - боевик ИРА, сбежал в Штаты чтобы избежать тюрьмы. До начала эпидемии активно участвовал в торговле оружием, на данный момент из-за отсутствия поставок - занят ремонтом изредка попадающих в Ломбард образцов. Увлечен разработкой хитроумных ловушек для зараженных, которые сам же рвётся испытывать "в поле". Дополнительно: внешность обговариваема, спидпостинга не требую (это и не про меня), люблю в грамотность и жду того же, желательно писать от третьего лица и помня про грамотность, но за ошибки не бью ибо сама порой отчебучиваю опечатки по Фрейду.

---

Patrick Donnelly 52, муж, "ирландец", один из лидеров группировки Jamie McShane* Один из основателей и лидеров группировки. Отвечает за тренировку молодёжи и планирование операций. Следит за порядком, раздаёт оплеухи, осаживает зарвавшихся. Производит впечатление спокойного, добродушного увальня, при том обладает острым умом и умением во всём найти выгоду. Ирландец по крови, отчим Лиама. Прежде занимался торговлей оружием, был связан с ИРА, не раз получал пули от конкурентов и законников, после одной из таких оказий - отлеживаясь в задней комнате Ломбарда, познакомился с Шивон Флинн, бежавшей в Штаты от излишнего внимания Британской полиции. С ней же, спустя время, выкупил Ломбард и раскрутил бизнес по незаконной торговле оружием. После вспышки кордицепса и установления карантинной зоны, вместе с женой и пасынком основал группировку "Ирландцы" (над оригинальностью названия никто не думал), тренирует бойцов, изредка участвует в вылазках за стену КЗ - чаще, чтобы вытащить из полной задницы своих ребят, отбитых на голову слишком любящих рисковать пасынка или  оружейника. Ярый сторонник идеи взаимовыгодного сотрудничества как с властями КЗ, так и со всеми группировками, ради мира отвесил немало затрещин, особенно некоторым из "Ирландцев". Дополнительно: внешность обговариваема, спидпостинга не требую (это и не про меня), люблю в грамотность и жду того же, желательно писать от третьего лица и помня про грамотность, но за ошибки не бью ибо сама порой отчебучиваю опечатки по Фрейду.

Военная полиция FEDRA — это не сборище жирных лентяев, днями напролёт жрущих пончики и при любом удобном случае натравливающих профсоюз на суровое начальство. Нет. С приходом к власти, Райдер сделал всё, чтобы превратить сборище бывших Чикагских дармоедов в ту организацию, которой он отдал добрую половину своей жизни. В военную, мать её, полицию со всеми вытекающими.
Успешно?
Нет. Как показало время, до желаемого идеала было еще очень и очень далеко. Но Стивен задуманного не бросал, хоть всё возрастающее недовольство гражданского населения и раздражающая активность Светлячков изрядно эту работу затрудняли. Доводя до необходимости вновь и вновь снисходить до полевой работы.
Это бесило. Но и позволяло держать себя в тонусе.

— Майор, группы на позициях.
Райдер ответил коротким кивком, отсылая прочь перспективного мальчишку, карьерой которого неплохо было бы озадачиться (всегда лучше иметь под боком с десяток способных и преданных лично ему людей), и бегло огляделся. Слишком мало людей для серьезной полицейской операции — им бы полностью оцепить указанное информатором здание на Норт Канал стрит, но хватило лишь для того, чтобы перекрыть основные подходы. Что и говорить, пришлось оставить себе пару бойцов и лично контролировать проулок, выводивший к Северному рукаву реки Чикаго — такая себе задачка для начальника всея военной полиции КЗ. Но особого выбора не было.
Уже не шло речи о "мышь не проскочит", но если информация была верна, встреча высокопоставленного Светлячка, вхожего в управление КЗ (или имеющего доступ к одному из членов правления), с охотниками, ответственными за недавние рейды должна была пройти в строго конкретном месте — известно было всё вплоть до конкретного помещения, что несколько облегчало задачу. Все силы будут сконцентрированы на конкретной области, Райдеру и его людям нужно лишь следить, чтобы никто не добрался до воды.
На другом то берегу — Клоака. Затеряться — раз плюнуть, а этого Стивен, порядком уставший от выходок Светлячков, допустить никак не мог.
Ожила рация, докладывали о контакте — с севера, со стороны уничтоженного моста, было замечено передвижение неопознанной группы лиц.
Стивен покосился на наручные часы и выдохнул, без четверти девять. Похоже, информатор не врал и встреча действительно должна была состояться.
— ...четыре цели. Повторяю, четыре цели. Идентификация на данный момент невозможна.
— ...гости с запада. Движение по Норт Клинтон стрит.
— Принято, продолжайте наблюдение. Группам приготовиться и ждать сигнала, — Райдер с трудом скрывал, рвущуюся на волю, довольную ухмылку.

После стольких месяцев кропотливой работы, следственных мероприятий, сбора слухов и вытряхивания душ из информаторов, они были как никогда близки к аресту нужного человека. А это означало бы снижение градуса напряжения, в том числе и менее репрессивной политике в отношении гражданских. Обезглавить проклятых насекомых и Стивен готов был лично ратовать за известные послабления. Народ был готов взбунтоваться, а начальнику военной полиции хотелось столь сомнительного веселья избежать.
— ...группа один в здании.
— ...гости с запада вошли.
Время приближалось к девяти, до обозначенного времени встречи оставались считанные минуты. Стивен в который раз (это раздражало) проверил, насколько легко вынимается из кобуры старая беретта. Перестрелка не пугала, но он должен был быть уверен, что в случае необходимости сумеет перекрыть проулок. Пусть и имея поддержку из необстрелянного юнца и более-менее соображающего паренька — бывшего офицера дорожной полиции.
— Ждём. Нельзя их спугнуть, — отрывисто бросил в рацию мужчина и, пригладив бороду, удобнее устроился за уныло ржавеющим остовом старенького пикапа. Темная форма — на вылазку в костюме не сунешься — дополняла маскировку и оставалось надеяться на отсутствие случайностей, что имели обыкновение вносить коррективы в даже самые проработанные планы. Но если, если всё пойдёт как надо...