В ПОИСКАХ ЛУЧШЕЙ ЖЕНЫ И МАМОЧКИ
RC: HEAVEN'S SECRET & DEMONOLOGY
phoebe tonkin, ann hathaway, kate beckinsale, morena baccarin
Eliza [Mahallat] unk
демон, жена, мать, собутыльница, чарованица, повелительница злых духов
Отношения с вашим персонажем
[важные хэдканоны с порога]:
данная инфа обговорена с нашей дочерью Мими
— У нас основной движ происходит в связке с фандомом Romance Club, поэтому имейте ввиду, что все события будут происходить в том мире, а остальное на наше/твое/семейное усмотрение, т.к. бесконечен [почти] простор для фантазии;
— Никакой связи у тебя с Сатаной нет. Может быть и был какой-то сексуальный опыт и прочие развраты или дела [у нас, демонов, всякое бывало], но женой его ты не стала. Это очень важно ты моя жена и точка /суров и любит очень/;
— В демонологии Махаллат дочь Асмодея, но мы делаем ход конем и делаем тебя дочерью Абаддона, а еще твоя дочь Аграт - это Мими. Считай, что это ее второе имя.
Я помню день, когда впервые тебя повстречал. То были знойные ночи в одном отдаленном куске смертного мира, где вечеринки [прим.: они были подобием вакханалии, ибо времена были далеки до века двадцать первого] горели адским пламенем, и все кругом пили/веселились как в последний раз. Забавно, но мы оба любили вылезать в человеческую обитель, не_прожигая свое бессмертие, а наполняя его разнообразием, ведь мир человеческий – так велик, так странен, так забавен. Помнишь, я еще поражался, что не встретил тебя Аду, а ты заливалась смехом и местным пойлом, между делом сетуя на то, что мало градусов в очередном напитке. Мы кутили до последнего, наблюдали и игрались со смертными, заполняя друг друга эмоциями и давая старт новым чувствам, которые не остыли друг к другу и по сей день.
Забавное совпадение – мы [и я, и ты] любим выбираться к смертным, может это и сближает нас. А может и то, что у нас сразу образовалась связь нерушимая, которая ежедневно крепнет. Не знаю точно, потому что я полюбил и люблю тебя, просто так, как дитя смертное свою матушку любит. Они не обременены головняками типа плюсов и минусов в своем ближнем, они просто видят, любят и все на этом.
Но не все у нас.
Я сразу покорил тебя [ты говорила мне об этом], но не сразу стала моей женой. На то причины всякие были, которые откладывали момент нашего брачного соития и вечности, которая грозила нам не быть беспечной. Твой отец, Абаддон, не сразу доверил мне свое бесценное творение [тебя], а очень долго говорил/наблюдал и меня с собою в какие-то походы/дела брал. Я уже на тот момент был вхож в любую обитель демоническую, в особенности вхож в демонические сердца местных адовых жителей, а также в сердца смертных – они жаждали моего внимания и тем самым копилку душ Ада пополняли. Мой круг владения 4-ым из 9-ти был, там и все было: замок, земли, жители и многое-многое. И тем не менее, всю строгость отца твоего я понял лишь спустя время.
Понял тогда, когда ты наконец-то стала моей женой и, со временем, ты родила дочь. Столь бесценное создание сразу же украло мое внимание и сердце отцовское навеки было приятно_обременено ответственностью. Я никогда не думал, что можно любить так сильно и бесконечно, но я люблю – обеих вас, мои самые-самые. И перестань покушаться на свои/мои нервы, ты частенько говоришь, что я больше времени и любви дарю своей дочери, а не тебе. Перестань, любовь моя. Ведь таковы реалии, именно они с твоим отцом меня максимально сблизили. Он любил тебя настолько сильно, что готов был уничтожить все три мира, а я с ним солидарен. И тем не менее, я люблю вас обеих и тоже готов на уничтожения ради блага только вашего.
Но, увы, насколько бы не был влиятелен отец твой, но он был неспособен повлиять на приговор, за которым следовало заточение в темницу Ада. Это была ссора с демоном, бывшим другом/товарищем, которая свела к нулю все мое влияние и старания. Неважно, кто виноват, не ищи их – бесполезно. Знаю лишь, что это самый темный из темных периодов в нашей жизни был. Меня нет рядом, ты одна с дочерью. И мысли о вас обеих – единственное, что мне помогало не зачахнуть в темнице и не сгинуть ни в чьей памяти.
Ты вспоминаешь тот период с ужасом. Вопрос над владением 4-ым кругом был настолько острым, что это ранило, ведь нас могли в самые низы скинуть. Но ты как-то отвоевала наши земли [к отцу не ходила, не просила, сама справилась как-то], сохранила нашу почти_разрушенную статусность и значение. Ты взяла [временно] бразды правление четвертым кругом ада, испытывая неудовольствие, ведь не совсем успевала дарить внимание дочери, но все равно получалось. И пускай наш род вошел в немилость владыке всея Ада, но ты продолжала набирать кислород своими легкими и вступала в новый день с высоко поднятым подбородком.
Когда настало время освобождения, все поменялось. Я стал более сложным по твоему мнению, более задумчивым, каким-то замкнутым, пускай и в глазах моих любовь всегда сияла. Но то ли злоба, то ли ярость, то ли гнев стали моими спутниками молчаливыми. Ты видела/видишь все это и не смеешь раскрыть секрет – как удалось тебе сохранить остатки нашего величия, как удалось не пасть к ногам низменным. Это секрет, который делает твое бессмертие болезненным и, тем не менее ты продолжаешь любить меня, любить дочь, быть частью бесконечной любви.
И пускай, со временем, удалось почти_восстановить все утерянное, даже больше нажить новое [времена уже не те, если быть честными], между нами есть какая-то не озвученная тайна. Чья-то тень или опыт прошедший [твой] нависает над нашими сердцами связанными. Что это, любимая? Как это называется? Ведь и я изменился, хотя и сумел отгородиться, принять данное, обрести огонь прежний и улучшить его со временем. Но это проклятое чувство, что что-то упущено… или?
Послесловие
— По канону КР тебя зовут Элиза; но по канону демонологии тебя зовут Махаллат. Два имени. Круто? Да! Еще до появления Элизы в каноне романтики, мы с Мимиситой искали жену [мне] и мать [ей]. Вот так и получилось, вот так и оставили. Конец. Чаще можешь быть Элизой, чаще можешь быть Махаллат. Совокупили два фандома в лучших традициях совокупления, ш е д е в р! ;D
— Чудесная, прекрасная, сексуальная, бесконечно любимая. Пиши/кричи в гостевой о своем пришествии или сразу регайся, а потом ныряй в мои объятия лс-ные;
— Хочу привлечь твое внимание, что отобранные внешности – все твои лики, а не предложенный выбор "одну из". Т.е., они все твои внешности, как и у меня: Джаред Лето, Том Эллис, Дэвид Теннант и Майкл Шин. Очень будет круто, если ты не будешь менять предложенный список;
— В заявке я оставил дыру, чтобы нам замутить что-то стеклянное [не будем устраивать максимальную идиллию], что-то драматичное, а может задумать чуть ли не разрыв из-за секрета, который я оставлю интригой [ибо не хочу шибко ограничивать], который мы обмусолим в личных сообщениях. Но, спойлер: мы всегда будем любить друг друга, я не планирую ходить налево или искать кого-то другого. Через тернии сойдемся вновь. При этом (!) помни, что это лишь вариант. Я иду по дороге своего воображения и ничего не могу с собой поделать. Все обсуждаемо;
— Я серьезно настроен, чтобы отыгрывать не только стекло, будь внимательна. А именно игры разного рода, а значит, будет место какому-нибудь комедийному движу, романтическому, детективному, а еще хоррор, насилие и др. Не хочу никаких ограничений, ладно? Этот пункт для тех, кто играет только стекло – я так не хочу. Вдобавок, допустимо, что если мы будем устраивать развратные игрища – то с учетом, что мы оба в них участвуем [не, ну а что, разве это не по-семейному?], но а вообще, если что, игрок не ревнивый [а персонаж ну чутка наверное ахаха], а ты прекрасная женщина, я буду уверен в твоих чувствах – всегда. Но у всех есть прошлое, а еще все совершают ошибки = пища для игры, да;
— Сам по себе я человек [в реале] дружелюбный, имею работу и она меня имеет. у нас взаимность. И тем не менее, будем на связи в лс временно и классно, если у тебя есть тг. Если что-то не так со временем – я сообщу;
— Еще очень важно – любить дочь, она у нас единственная и самая-самая. Я очень люблю ее и желаю тебе полюбить ее также. И вообще, кингросс приятное место, уверяю. Приходи, мы найдем о чем побеседовать и обсудить.
- ч е т в е р т ы й к р у г а д а , т р о н н ы й з а л -
Под потолком закручиваются темно-багровые вихри – они то разрываются, то снова слепляются. В этой магической летающей каше постоянно взрываются маленькие заряды и выпускают хаотичный поток энергии наподобие электрическому току. Заряды светятся ярко красным, они ослепляют и причиняют боль каждому кто на них посмотрит. А отказаться от такого попросту невозможно. Больно красивое, больно завораживающее, больно увлекательное зрелище. По ощущениям будто тебе иглы загоняют в глазки. Во все их части.
- Хватит, Маммон, - ноет гостья из другого круга с французским именем, чьи светлые глаза буквально покраснели от крови. Владыка щурится, выжидает десяток секунд и останавливает, взмахом руки, вырвиглазную демонстрацию. Ему не нравится, когда гостям не нравится испытывать боль и дискомфорт. В этом тоже есть своеобразное развлечение. Парадокс, но Маммон горазд на всякие развлечения и самоудовлетворения.
- Мадлен, моя ты невыносливая багетница, - сладко мурлычет демон, с крайне деловым видом поправляя свой белоснежный аллонжевый парик с кровавыми прядями. Выглядело все это крайне комично, как и вся компания, собранная в тронном зале.
Здесь были грешники с разных кругов ада, нагло выдернутые из своих пыточных реальностей. Всех объединяло время правления Людовика XV, того самого, который вхож на самые подобострастные мероприятия третьего круга ада. Маммону как-то приспичило устроить вечеринку с французскими грешниками. Он даже дресс-код придумал и намагичил себе парик, который с трудом можно назвать обычным – больно высокий, больно кудрявый, больно пушистый и испачканный (намеренно) кровью. Гости отнеслись к мероприятию со всей серьезностью на какую были способны, а владыка смеялся и издевался, не забывая быть переменчивым – ублажал грешные ушки сладкими словами, своим вниманием, только бы все мероприятие не пошло насмарку и ему не стало скучно. Факт от всея владыки Четвертого круга: в первую очередь должно быть весело Маммону и его семье, а дальше уже как пойдет.
- Когда ты растрачивала свою юность направо и налево, то тебя не возмущали все виды мужского тела, а тут побоялась наслаждаться волшебством, - откровенно ехидничает Маммон. Но разобрать его ехидство было непросто, его голос зачастую звучал дружественно и доверительно, с намеком на нежность и теплоту, что сбивало с толку и никто не мог понять намерений владыки. Мадлен в ответ просто хлопает длинными ресницами, молчит. Пауза молчания в "vip-ложе" становится жутко долгой, лишь где-то на периферии болтают и веселятся другие грешные души.
- Ах, какое же славное было время! – восхитительно чирикает Помпадур, всегда понимая, когда вовремя выйти на передовую внимания близ его величества. Она с изяществом машет своим веером и стреляет глазками. – Девушки были более скромны и терпеливы, что бы ни случилось. Буше, а помнишь какие сладкие девочки были вхожи в Олений парк? – Франсуа кивает, со страстью выпивая очередной бокал буквально горящего вина в хрустальном бокале.
- Помпадурочка, неужели у тебя есть еще какие-то истории об этом "парке" о которых ты нам не рассказала за этот вечер? – заинтересовано поддается вперед Маммон, ожидая еще одну грязную байку из тех времен. Вестимо! Способность человека к извращениям и греховности потрясает даже тех, кто сам и есть почти что первородный грех. – Повесели меня своей роскошной тягой к распущенности и сделаем из этого прелюдию, моя милая.
Маркиза сладко улыбается, а рядом шумно вздыхает герцогиня де Шатору, которой невыносимо оставаться свидетельницей как легко бывшая мадам д'Этиоль перетягивает на себя все внимание владыки. И лишь появление Махаллат остужает пыл обеих. И то на время, пока владычица не утаскивает за собой Буше, чтобы тот успел нарисовать шедевр до возвращения на свой круг ада.
Маммон хочет сказать французской сутенерше о том, чтобы она продолжала, но замирает почти что с открытым ртом. Демон слышит чей-то голос. Он наполнен отчаянием, мольбой, вопрошает хоть к кому-нибудь и желает решения всех своих проблем и исполнения одной единственной мечты. Маммону быстро становится интересно.
- Друзья и недруги, будьте прокляты во веки веков! – по-королевски голосит владыка-демон, встав со своего трона. – Пейте, веселитесь, трахайтесь, убивайте друг друга! К моему возвращению, заклинаю, чтобы никого из вас здесь не было, а вместо вас остались лужи крови и плоти, дабы порадоваться мне сумасшествию вашему.
- Владыка! – отчаянно голосит зрикса, своими нездоровыми треножками семеня от огромных дверей к трону. – Владыка! Что вы… Как вы… Куда? – Маммон видит, что его верный и уродливый слуга подшофе и откровенно тормозит раз осмелел настолько, что у правителя интересуется личными делами.
Маммон не злится, усмехается. Стягивает с себя королевскую мантию былых времен, аллонжевый парик и всем этим украшает своего верного и, на удивление, в каком-то непонятном смысле, любимого уродца.
- Я дарую тебе проклятье, Зрикса. Ты теперь главный этого версальского сумасшествия, - владыка-демон подмигивает и исчезает, успевая заметить растерянность и ужас на демонической морде прислужника, который явно испортит все веселье. Но Маммону уже все равно.
- г о р о д а н г е л о в , г о л л и в у д , к о м н а т а -
- Самая кривая пентаграмма в моей жизни, - наконец-то позволяет себя увидеть Маммон, до этого момента некоторое время наблюдая за девицей, которая откуда-то откопала старую-старую книжонку по оккультизму. И не просто книжонку, а целое руководство по вызову очень серьезных демонов ада.
Он стоит почти напротив, оголенный по пояс и слегка растрепанный. Маммон особо не заморачивался, узнав, что локация его приземления местный "Город Ангелов". Там все ходят как им вздумается, как пожелается. Город самовыражения, звездного блеска, шелка, роскоши и бла-бла-бла. Сейчас Маммон смахивает на рок-музыканта какой-нибудь крутой группы, а не владыку целого круга ада. Ему идет, хотя в этом образе серьезности почти нет. Да и вообще это город грязи, а не ангелов, хотя от местного названия он каждый раз ржет от души грешной в другую душу грешную.
- Зачем звала, красавица? – с легкой улыбкой спрашивает Маммон без желания сразу врываться в душу смертной девушки. Куда приятнее смаковать отчаяние от его первоначального источника, а не вот так сразу. Во всем есть этакая прелюдия, не только в сексе. – Вот здесь еще подрисовать и получится..., - Маммон приседает на корточки рядом с девушкой и пальцем рисует смайлик в центре пентаграммы. – Вот, так лучше.
