| Ты – коренной житель Тюра, однако никогда не видел себя ни хускарлом, ни ратником, что по итогу привело тебя в наемники. Тебе не раз нужны были сведения то о своем нанимателе, то о предмете найма. Платил ты исправно и, главное, никогда не спрашивал о том, откуда мне известно то, за что ты выкладывал деньги.
Несколько раз ты приглашал меня присоединиться к отряду. Собственно, из-за этого тебе доподлинно известно, что я проклята. Просто в одной из вылазок никто из отряда не выжил, а потом мы вновь встретились уже в Ашероне и разговор у нас после этого был долгий и обстоятельный.
Пожалуй, нас можно назвать друзьями, насколько могут дружить наемник и торговец информацией. Мы вполне можем посидеть в таверне, ввязаться в неприятности, встретить друг друга из Ашерона после перерождения, чтобы подкинуть денег и припасов.
О прошлом друг друга мы знаем немного – все же наши обязательства не позволяют быть излишне откровенными. Но главные секреты друг друга мы храним свято. И это сближает. А также дает повод для некоторого доверия, что среди сумрачных событий, то и дело случающихся повсюду, является немалой ценностью. пример поста Кто не продирался по зимнему подлеску в предрассветных сумерках на пару с девицей, тому не понять всю «романтичность» подобного момента. Был бы Терлак обычным бардом, точно бы никуда не пошел, рискуя попортить себе подобными прогулками инструмент и нервы.
Разумеется, дорогу найти удалось. Хорошо наезженная колея ни от кого не скрывалась и, видимо, использовалась с завидной регулярностью. Срезать путь лесом по зиме, пусть даже и южной, было не резон. Во-первых, никогда не знаешь, что окажется под следующей кочкой – сугроб, трясина или чья-то нора. Во-вторых, мирные путники, которым не от чего скрываться , зачастую все же старались держаться дорог, а нынешняя легенда вполне позволяла считать себя путниками мирными и даже вполне законопослушными , так как натворить ничего предосудительного они еще не успели. Если не брать в расчет саму переправу, да и то тут вопрос был скорее философский, стоит ли считать это таким уж нарушением, если на контрабандистов смотрят сквозь пальцы. Многие такие переправы и нелегальные порты даже поощрялись местными правителями, пусть и весьма негласно, что не менее неявно шло на пользу региону. Уж сыну ли графа об этом не знать, если даже забыть о месте несения службы…
Сама заимка встретила гостей неласково. Во-первых, час был ранним, так что те, кто не спал, были озабочены или завтраком, или скотом и прочими курами. Во-вторых, угораздило нарваться на местную «достопримечательность». Читая краткие примечания к тем местам, которые могли послужить местом прибытия в Ланс, Терлак даже от души посмеялся, читая примечание про жутковатого старикашку. Сейчас же Терл был вполне солидарен с автором приписки. Хоть они и заметили старика загодя, но его скрипучий глуховатый голос действительно звучал почти потусторонне… Услышь такое по темну да со спины – не то что «дубка»…дуба дашь и поминай как звали… Впрочем, была во встрече с ним и светлая сторона – мимо нужного своротка они не прошли и селение точно являлось той самой Медовой заимкой. Больше ни к одной из прибрежных деревенек приписки о «клятом бездной старикашке» не было.
Следующего встречного уже нельзя было назвать жутким, скорее уж настороженным, но в той мере, которую к незнакомцам проявить было неосудительно. Сам Терл, пожалуй, тоже напрягся, хоть и скрывал это значительно лучше, чем повстречавшийся им мужчина. В пути всегда стоило быть на стороже. В конце концов, у короля были «шептуны», свои соглядатаи были практически у каждого родовитого землевладельца, если уж тот не совсем дурак, а еще контрабандисты, разбойники, безумцы, сплетники… С кем только не сведет дорога, так что умение выбирать слова было крайне, прямо-таки жизненно необходимым.
Большая часть диалога была на Милли. Ей, как девице, было куда как сподручнее и естественнее засыпать вопросами первого встречного, при этом выразительно косясь на спутника. По легенде направлялись они изначально вовсе не в заимку, а в деревушку Кенни, но по вине ученицы, умудрившейся толком не привязать да еще и пугнуть лошадей, остались без большей части припасов, на своих двоих да еще и сбившимися с дороги. Разумеется, историю на первого встречного никто не вывалил, но общее впечатление складывалось в пользу того, что девица крупно провинилась перед своим спутником и теперь пытается доказать, что в состоянии исправить ситуацию…относительно самостоятельно.
- Да, действительно, этой-то громадине что сделается… - рассеяно протянула Милли, будто бы сама не понимая, зачем еще и это спрашивала.
- Уймись уже, - будто не выдержав издевательств над иным представителем рода мужского прервал спутницу Терл. – Харчевня-то хоть стоит?
Мужчины обменялись понимающими ухмылками, чему только способствовала возмущенно молчащая Милли.
- Прямо по дороге и хоть старайся не пропустишь, - отрекомендовал местный, трогая телегу. – Только там еще не наливают, рановато приперлись… - прибавил он уже на ходу, все же путники итак его подзадержали, а требовалось еще многое успеть.
- Ну и сколько раз еще тебе нужно повторить, не наседай так на людей… - устало начал Терл. – Кто наймет барда, который так будет кидаться на нанимателя?
- Так то нанимателя! – возмутилась Милли. – А этот…
- А вдруг бы трактирщик?
Девушка возмущенно и обиженно запыхтела, чуть отворачиваясь, но все равно косясь на собеседника, будто бы ожидая его дальнейшей реакции на показательные страдания. Казалось бы, зачем подобный спектакль, если основной зритель покинул место действия? О! На этом зачастую и заканчивали многие «крысы». Мало было уметь играть роли. Иногда своей ролью надо было жить годами, десятилетиями, посмертно… Терл надеялся, что нынешняя роль все же не навсегда. Как бы он не любил своего «Бринна», но помереть бардом и пропасть без вести как сын графа его не тянуло… Поэтому не стоило забывать о роли даже наедине с собой, пока ситуация не позволит иного.
- Дубка-то дайте… - снова послышалось со стороны почти позабытого старика.
Терлак мысленно помянул всех тварей бездны и их родственные связи до седьмого колена включительно. Вот ведь действительно…достопримечательность… Примечательно же достает, гад… Но глядя на то, как дергается «ученица», Терл ухмыльнулся и все же выгреб горстку медяшек. Отсчитав десяток, он выложил их кособоким столбиком на достаточно широком и ровном столбике скособоченного заборчика. Разумеется, бронзовые монетки у него тоже водились, да и не только бронза, но демонстрировать свою платежеспособность где ни попадя все же не стоило.
- Только из уважения к сединам, - отсалютовал бард и подхватил под руку свою уже начинающую закипать про расточительство ученицу. – На удачу, милая, на удачу.
- Ах, на удачу значит…
«Содержательный» разговор рисковал продлиться если не до трактира, то хотя бы до того момента, пока просто не надоест.
| |
