Да уж. До учительницы мне как до Техаса, но школьные времена, слава небесам, напоминают о себе лишь тревожными снами. Но Барни я ничего не отвечаю. Эдакая интрига, знаете ли. В каждой девочке из трущоб должна быть загадка, потому что больше ничего другого у них нет. Меня искренне радует, что Барни не задает лишних вопросов касательно полиции. Нормальный мужик вроде — хорошо мама воспитала.
На улице творится сущий Апокалипсис. Колючий мерзкий снег бьет в лицо и сбивает с ног. Я ничего не могу разглядеть дальше вытянутой руки, даже удивительно, как Барни с грацией раненого жирафа ориентируется во всем этом. На какую-то долю секунды мелькает мысль, что у Росарио будет приятнее. Можно чай заварить, книжонки формата «Сделай из себя маньяка» почитать. Я даже хочу плохо пошутить про это, но стоит открыть рот, как ветер заталкивает ледяной воздух в самую глотку. Тьфу, что за климатическая порнуха.
— Может, взломаем дом-то? Все равно пустой, никто не выгонит.
Но судя по тому, как мечется Барни внутри этой бури, он меня не слышит, поэтому мы продолжаем курсировать от дома к дому, везде натыкаясь на стену из тьмы и молчания. У людей, что, вот настолько существует личная жизнь?! Как там говорит один русский кот — это чужие в такую погоду шастают, свои дома сидят. Молодцы типа Росарио. От ветра больное запястье давно ничего не чувствует. Хоть какой-то плюс.
А потом Барни кого-то ловит. Кого-то на теплой машине. И я вообще без вопросов ныряю в теплый салон автомобиля. Готова встретить хоть тысячу маньяков, лишь бы скрыться от бури. Но водителем оказывается симпатичная рыжая дама. Ведьма, стало быть, не маньяк. Славно.
— Класс. Вы знакомы, и у вас наитеплейшие отношения. То, что нужно всем нам в этот чудный вечерок.
С усталым вздохом откидываюсь назад и немного напрягаюсь от вопроса Джулии. Но Барни (как мы помним, его воспитала мама хорошо) тактично просит довезти до больницы. Похоже, мы в безопасности. Запястье снова разрывает тупая боль, и я морщусь. Машину потряхивает, буря за окнами входит в кураж. Сквозь темноту я вижу, как она смеется и плюются нам вслед противными каплями снега. Ведьма, милая, гони быстрее. Барни между тем с кем-то увлеченно воркует по телефону, я уголком губ усмехаюсь во время слов про учительницу. Может, и правда стоит? Теперь-то уж.
Дорогие дети, а сегодня я вас научу сбегать из подвала поехавшего мексиканца. Нет, Мигель, я не расистка, конечно, поехавшим может быть любой выходец из стран третьего мира.
— В смысле «как»? Сильно.
Вопрос Барни действительно ставит меня в тупик. Будет проще ему сказать, что болит точь-в-точь так же, как когда я вывихнула себе лодыжку. Но говорить я этого не собираюсь, потому что знаю, что за этим последует. Знаю — и стараюсь отсрочить этот момент.
— Сильно болит, че пристал. Щас приедем в больницу, там разберутся.
А вот и не приедем, ха. Машину заносит на очередном повороте, и заносит весьма надежно — так, что весь мир вокруг успевает перекувыркнуться и застрять в чертовом сугробе. Моя больная рука, которую я успеваю машинально протянуть Барни, бьется сперва об него, затем о спинку переднего кресла. Из глаз разве что искры не сыпятся.
— С-с-су-у-ка-а-а! Ах ты ж блядь!
Выдаю моментально в ответ на вопрос ведьмы про мое самочувствие.
— Это я не вам, — стеснительно поправляюсь и крепче прижимаю к себе руку.
И что теперь? Теперь нам остается торчать посреди этого снежного хаоса всю ночь? В целом, идея неплохая, пока работает печка. С другой стороны, и мне, и Барни (уж ему-то особенно) нужна медицинская помощь.
— И...и что теперь? Все? Приехали? О, вроде есть же рабочий телефон. Проверьте, фурычит джи-пи-эс или нет. Хоть определить, где мы находимся и есть ли неподалеку места обитания. Я зазря вылезать наружу не собираюсь.
Говорю это и пытаюсь зазря вылезти наружу, чтобы проверить, есть ли шансы отскрести машину. Однако с моей стороны дверь оказывается заблокирована горой снега. Вот те на. Приходится обернуться к Барни и смотреть на него со всей многозначительностью, на которую я способна.
Не все же тут играть во власть и силу, иногда можно пуститься во все тяжкие по всем закоулкам трущоб. Внешность для персонажа, на самом-то деле, подойдет любая. Мне просто нравится контраст этих двух.
