Господи.
Как же много крови.
Жан впервые видел, чтобы её было так много; чтобы Рико был зол настолько сильно. Агония Дэя заглушила удобно лёгшая на уши пелена. Не в силах оторваться от изломанной, безжизненно повисшей руки Кевина, Жан не слышал ни его криков, ни всхлипов, ни просьб помочь. Картина, представшая его глазам, отозвалась в теле оцепенением, тормозя, казалось, абсолютно всё: и умение соображать, и способность банально дышать.
Рико был жесток и часто проявлял свои садистские наклонности на самом Жане, чуть реже – на Кевине, и всё же, он никогда не переступал черту дозволенного. Как бы сильно не бесновался, как бы глубоко не пропадал в урагане своих хаотичных эмоций, Рико никогда не наносил Кевину... подобных увечий. Но то, что Жан видел сейчас, превосходило все его ожидания.
Рука Кевина была сломана, разбита, переворочена в мясо.
Рука Кевина Дэя. Его ведущая рука.
Он больше никогда не сможет играть.
Оцепенение отхлынуло ледяной волной обратно, когда сквозь пустой вакуум прорезалось имя. Его, Жана, имя – Кевин звал его или, точнее, надрывал свои и без того измученные голосовые связки. Реальность ударила больно и куда-то под дых, чуть не повалив Моро рядом с другом, однако Жан от своего состояния быстро избавился.
Соберись, чёрт возьми.
Ему нужна твоя помощь.
***
Жан стоял напротив двери уже сколько, секунд десять? Минуту? Эмоциональные качели вымотали его куда сильнее, чем физические нагрузки во время игр. Жан мог оказать первую помощь, но нихрена не знал, что делать с торчащей из кровоточащей плоти белой костью. Проклятье. Хозяин вообще в курсе инцидента? Рико часто действует импульсивно, но у его дяди имелось достаточно хладнокровия для трезвой оценки ситуации, и едва ли он позволил бы...
Нет, не время об этом думать сейчас. Кевин нуждался в профессиональной помощи за пределами Гнезда – то, чего Жан самостоятельно никак не мог ему дать. Но мог хозяин, если бы Кевин позволил ему сообщить. Ну что за упёртый баран! Жан чувствовал, как волна злости постепенно начала накрывать и его самого. Сломанная рука – велика трагедия, но куда важнее сейчас сохранить жизнь, а не функциональность конечности. Кевин определённо сошёл с ума. И Жан, похоже, тоже, раз решил прислушаться к его просьбе.
Кевин пожелал провести время наедине. Вороны всегда ходят по парам – таково правило, и уже было странным то, что эти двое находились в разных местах. При других обстоятельствах подобное поведение было бы неправильным... но в том и дело. При других обстоятельствах. Жан прекрасно понимал желание друга; более того, на его месте он бы сам не смог и головы повернуть в сторону этого сумасшедшего монстра. Ха... Кевину нужна была медицинская помощь, а он поднял истерику из-за Рико. Но ничего. Рана серьёзная, но болевой шок удалось купировать. Посидит спокойно в комнате, соберётся с мыслями, а там и позволит себе, чёрт возьми, наконец помочь.
Жан медленно выдохнул и, наконец, поднял руку, чтобы пару раз ударить по, казалось, ледяной глади двери. Встречаться с Рико в его текущем состоянии было себе дороже, и Жан ещё не настолько успел возненавидеть жизнь, чтобы самолично тревожить раздраконенного монстра. Но выбирая между состоянием единственного друга в этом проклятом месте и встречей с очередной истерикой господина, Жан, не раздумывая, выберет Кевина.
Все же, из меня выйдет отличный самоубийца.
За дверью – такой хлипкой, совершенно ненадежной преградой – раздался голос Рико. Жан прислушался к его тону: повышенный, раздражённый. О, за свою короткую жизнь Моро достаточно провёл время с этим человеком, чтобы изучить его целиком: мимику, интонацию, жесты. И сейчас маленький господин был явно на грани очередного срыва.
Жан устало прикрыл глаза, приложился взмокшим лбом к прохладе двери. Зайти в комнату сейчас – значит провести ночь в госпитале. Но что синяки и переломы Жана рядом с Кевином? Дэй, снова он напомнил себе, нуждался в помощи куда больше. Если ему не поможет Жан, то не поможет никто; если остаток огня на себя не вызовет Жан, то неизвестно, что Рико может вытворить с Кевином ещё. Боль – это боль, к ней никогда не получалось привыкнуть, но если выбирать... ох.
Если уж выбирать, то Жан бы предпочёл, чтобы из них двоих в порядке был именно Кевин.
Должен будешь, упрямый засранец, - подумалось Моро за секунду до того, как он повернул дверную ручку и переступил порог комнаты.
Жан окинул помещение уже со знакомым себе чувством безразличия. Все спальни были сделаны в одном стиле: та же мебель, одинаковое постельное бельё. Только ему всегда казалось, что комната Рико и Кевина была чуть просторнее и больше, чем у других. Было это действительно особенной привилегией для любимцев хозяина или плод избитого и изломанного воображения Жана, выяснить по-настоящему ему никогда не хотелось. Довольно рано он для себя уяснил, что не стоит лезть туда, куда не нужно.
Только если это не касалось безопасности единственного друга.
Таким же безразличным, бесстрастным взглядом Моро скользнул в проём ванной комнаты, где у раковины замер маленький господин. В отражении зеркала на него смотрело озлобленное, перекошенное лицо Рико, и при других обстоятельствах Жан нашёл бы его даже забавным – оставаясь наедине со своими мыслями, он часто позволял себе такую вольность, как насмешку над своими господами. Но, оставшись наедине с кем-то из них, следовало продолжать играть роль хорошего слуги.
- Рико, - Жану даже не нужно было стараться, чтобы голос прозвучал уставшим и севшим. – Я только что был у Кевина.
Ах, какая неслыханная дерзость – перечить королю. Вот теперь пришлось приложить усилие, чтобы ни один мускул на лице не выдал рвущегося наружу ехидства: с последнего раза, когда Жан игнорировал приказы Рико, утекло слишком много воды. Он успел и позабыть это чувство – прямо как щекотать нос тигра в ожидании неминуемой атаки.
Помедлив секунду, со следующим ударом сердца Жан сделал один шаг навстречу. Это волнительно, возбуждающе. Может, Рико сейчас сорвётся снова и не будет церемониться, как с Дэем? Отправит его, наконец, к праотцам, чтобы Жан сказал им, как они все с потомками дружно облажались.
- Он в ужасном состоянии, но я помог ему, чем мог. – Внимательный взгляд серых глаз неотрывно следил за лицом короля. – А ты? Ты... не ранен?
